Сенюткина О

Религиозное общество мусульман «Медина»

Рецензент: кандидат исторических наук Ю.Н.Гусева

Сенюткина О.Н. История Татарской Медяны (XVII-XXI вв.). Серия: Татарские деревни Нижегородского края. Нижний Новгород: Изд-во..., 2008. - 213 с.

Монография посвящена истории самого молодого из всех татарских селений Нижегородского края и продолжает серию книг о татарских деревнях нижегородской земли.

Работа содержит разнообразный фактический и иллюстративный материал: документы, карты, карты-схемы, генеалогические древа, фотографии.

Исследование рассчитано на всех интересующихся историей нижегородских татар, исламских общин Нижегородского края и в целом историей региона и России.

Автор книги искренне благодарит Ф.А.Гильманова, без поддержки которого данное издание было бы невозможно

Глава III . Особенности развития деревни в XIX веке ...........................................................

Глава IV. Медянская жизнь в быстро меняющихся условиях XX века …………….

§ 1. Материальное существование деревни до революций 1917 года ……………………

§ 2. Духовно-религиозная жизнь и её трудности в условиях перемен………………………..

Заключение. Медяна: новации рубежа XX- XXI веков…………………………………

Серия исторических книг «Татарские деревни Нижегородского края» стартовала в 1990-х гг. Предпосылками ее появления были вышедшие в свет работы общего характера по истории нижегородских татар-мусульман[1]. Они явились результатом научного поиска, проведенного группой нижегородских историков под руководством доктора исторических наук, профессора Сергея Борисовича Сенюткина.

На основе исследования общих тенденций развития татаро-мусульманских селений появилась возможность приступить к созданию историй отдельных деревень юго-востока Нижегородской области, где компактно с давних времен проживают нижегородские татары-мишари.

Читатели начали знакомиться с историей селений Большое и Малое Рыбушкино, Ишеево, Сафаджай (Красная Горка)[2] и др.

История деревни под названием Татарская Медяна, самой молодой из всех ныне существующих традиционных мусульманских селений Нижегородчины, изучена достаточно фрагментарно[3].

Поэтому вполне естественной оказалась инициатива Религиозного общества мусульман «Медина» во главе с Фаизом Абдрахмановичем Гильмановым обратиться к истокам и понять, в каких условиях рождалась и развивалась исламская община селения. Еще в 1997 году глава религиозного объединения обратился в государственную архивную службу и получил краткую справку об основании деревни.

Но интерес жителей Медяны на этом не угас. Им хотелось еще и еще узнавать, как можно больше о деяниях предков, их вере в Аллаха, об их служении Отечеству. Тогда последовало обращение Ф.А.Гильманова к нижегородским историкам, и, как результат, началось их движение по архивным фондам. Для того, чтобы иметь возможность представить, как создавалось и развивалось селение, историки использовали фонды ряда архивов Москвы[4], Санкт-Петербурга[5], Нижнего Новгорода[6], Ульяновска[7], Арзамаса[8] и провели комплексный сравнительный анализ хранящихся в них документов.

Книга была задумана еще при жизни С.Б.Сенюткина (1951- 2004), но в силу сложившихся обстоятельств ее написание пришлось осуществить автору этих строк.

Работать над материалами было, безусловно, интересно и познавательно. Хотя автор занимается тюркскими (татарскими) сюжетами уже более 15 лет, желание развивать исследования по этой тематике только возрастает. Поэтому хочется выразить самую искреннюю и глубокую благодарность Фаизу Абдрахмановичу Гильманову, уроженцу и жителю села Медяны, инициатору и меценату исследования и издания книги, без усилий которого «История Татарской Медяны» не состоялась бы.

Хочется надеяться, что книга найдет отклик в сердцах жителей Медяны, и ее юное поколение продолжит рассказ о своих знаменитых и достойных уважения предках.

Автор книги будет благодарен за любую конструктивную критику в свой адрес. Пожелания и замечания направляйте, пожалуйста, по электронной почте: senutkina@mail.ru/

§ 1. Исторические условия появления деревни Татарская Медяна.

Служилые люди – опора российского престола

Наступило лето 1674 года. Россия к тому времени вышла из тяжелейшей Смуты, мощнейшего кризиса, и уже оправилась от того страшного хаоса, в котором находилась больше 15 лет рубежа XVI-XVII веков. Прошло время царствования первого из династии Романовых царя Михаила и на престоле прочно, вот уже около 30 лет, находился его сын - по имени Алексей Михайлович. Царь Алексей Михайлович понимал значимость армии для развивавшегося государства: нужно было защищать и укреплять границы, вести оборонительные и наступательные войны. Для таких целей власть России давно использовала слой служилых людей. Среди них важнейшей частью были служилые татары, которые за службу имели землю.

Уже около ста лет (с 1584 года) существовал под началом царской власти Алатырский уезд[9]. В нем сформировался, благодаря политике Российского государства, целый ряд деревень, где проживали служилые татары. Часть из них - верстанные, то есть определенные на службу в городе Алатыре[10], часть - неверстанные, то есть пока подраставшая и не определенная на службу молодежь, составлявшая резерв будущих отрядов служилых людей. Это были братья и сыновья служилых татар.

Верстанные в Алатыре с момента создания Алатырского уезда именовались «алатырские служилые татары». Государство давало им земли за службу в пределах уезда, на этих землях развертывалась хозяйственная жизнь членов семей служилых, пока главы семейств выполняли задачи по охране территории государства Российского и воевали далеко от родных мест. По данным на 1663 год в Алатырском уезде насчитывалось в общей сложности 506 человек служилых, из них «мурз[11] и татар» - 323 человека[12].

Служилые татары были постоянно востребованы. Начиная с 1654 года, шли длительные войны с поляками, и они завершились только в 1667 году. Не прошло и десятилетия после окончания российско-польской кампании, как в 1676 году развернулась и до 1681 года продолжалась война России с Турцией. Затем через некоторое небольшое время были предприняты так называемые Крымские походы 1687 и 1689 годов. Это было необходимо в связи с тем, что Россия вступила в союз европейских государств и взяла на себя обязательства, направленные против Турции, для чего и пришлось армии российской дважды предпринять движение на Крым.

К 70-м годам XVII века в пределах активно осваиваемого Алатырского уезда почти не осталось свободных, не занятых земель под какие-то иные (в том числе и татарские) деревни и пахотные угодья под них. Одним из таковых немногочисленных «ничейных» участков был в 70-е годы кусок земли, расположенный между уже существовавшими тогда селениями Чембилеем, Солганом (ныне село Салганы), Ключищами и Актуковой[13]. В территориально-административном обозначении эта земля входила в ту часть Алатырского уезда, которая называлась Пьянским станом. Это были земли по обоим берегам реки Медяны, впадающей в Суру.

Обращение 26 служилых татар к власти. 1674 год.

В московском архиве под названием РГАДА (Российский государственный архив древних актов) хранится книга XVII столетия. Это пролежавший более 300 лет фолиант, похожий по форме на куб. Высота книги – 22 см, ширина – 17 см, а толщина – 19 см. На плохо сохранившемся корешке кожаного переплета можно прочитать надпись: «Казань отказная[14] старых лет с городами. Архив III. Вотчины 7180[15] – 1672 года. Царствование Алексея Михайловича. Книга 38». Именно в этой оригинальной книге на листах 1081-1093 содержится запись о создании деревни Медяна.

Ее создателями были служилые татары. Зная о пустующих землях по берегам реки Медяны, 26 служилых и неслужилых татар из разных татарских деревень Алатырского уезда решили обратиться с просьбой в уездную администрацию выдать им эти свободные земли. В начале 1674 года от имени группы это сделал Уразай Ишелеев. С этого момента он и стал лидером вновь образовавшейся команды служилых людей.

Почему обращение к власти не было оставлено без внимания? Администрация оперативно отреагировала на него - и в том же году наделила искомой землей группу Ишелеева. Дело в том, что в рассматриваемые времена шел процесс реорганизации вооруженных сил Российского государства и требовались дополнительные военные отряды - причем численному увеличению подлежали не отряды, сформированные по старинке, по так называемой системе сотенной службы, а новые - рейтарские полки. Они же именовались полками нового строя.

На них государство возлагало особые надежды: планировалось дать им полное государственное обеспечение, добиться их высокой боеспособности. Для того, чтобы решить последнюю задачу, служилые татары вполне подходили, что было доказано их доблестной службой предшествующего времени.

Формирование полков нового строя началось с 1630 года[16]. С алатырских мест служилых татар на войну в качестве рейтар (конников новых полков) впервые начала поставлять деревня Ключищи (она же Рейтарская), существовавшая с 1643-1644 годов. Рейтарская служба оплачивалась вдвое выше солдатской: рядовые рейтары получали по 3 рубля и на содержание строевых лошадей по 2 рубля в месяц[17].

Откуда родом 26 служилых татар – первопоселенцев на реке Медяне?

Прежде чем ответить на этот вопрос, назовем их имена. Это Уразай Ишелеев, Утеш Ишеев, Агилда Елдашев, Уразай Ишметев (Ишмаметев), Тимай Чинаев сын Сюнчалеев, Алкайка сын Еналеев, Тобай Елдашев, Мамотя Булатов, Байбарска Елдашев, Адякай Биктеев, Бибарс Бекбулатов, Сюней Кудрелеев (Синяч Кондратов), Курмамет Битюков, Капкун Енбулатов, Саиш Сюняков, Акчура Енбулатов, Бибач (Тюбяк) Убяков, Сюнчалей Тохтамышев, Акбердя Кудрелеев (Дерекеев), Уразай Бухтакратов, Сюнчалей Енбулатов, Игимай Алчимашев, Друган Ишелеев, Миней (Милай) Булаев, Акбердяк Кузьмин сын Елдашев, Агилдей Булатов сын Еналеев[18].

По-видимому, логично предположить, что все 26 алатырских служилых татар, основателей деревни, были из близлежащих селений: Ключищ, Актуковой, Чембилея и др. Они смогли договориться между собой об обращении к властям. Если подумать о возрастном составе группы, то она, в отличие от других команд, создававших татарские деревни Нижегородчины, отличалась своей молодостью. Это следует из того факта, что все татары, обратившиеся к властям, кроме их лидера - Уразая Ишелеева, только начинали служить.

Уразай Ишелеев - основатель деревни Татарская Медяна

Об Уразае Ишелееве мы знаем определенно, что он был сыном алатырского служилого татарина. Он родился ориентировочно в середине XVII века, около 1650 года[19]. К 1674 году владел отцовским поместьем размером в 23 чети с третником земли[20]. Но, где располагалась его земля, отцовское поместье, источник не указывает. Поскольку имя Ишелей (Ишей) довольно часто встречалось в татарской среде того времени, сказать точно, из какой деревни был отец основателя Медяны, не представляется возможным (во всяком случае, на тех источниках, которыми сегодня располагает автор).

Оклад самого Уразая Ишелеева исчислялся 150-ю четями. Это количество земли говорит о том, что Уразай не был новичком на службе. Нам известны имена сыновей Уразая: Абдрехман (около 1690 г.р.) и Каип (1703 г.р.), а также имена его внуков: Мюкея (1732 г.р.), Селяя (1736 г.р.), Мусякая, Шады (1740 г.р.), Манюка (1748 г.р.)[21].

Такой же оклад, как Уразай Ишелеев, имели его товарищи по команде: Байбарек Елдашев («служил Великаго Государя службу с городом» - то есть в городе), а также Утеш Ишеев. Несколько меньший оклад в 120 четей был положен Агилде Елдашеву (возможно брату Байбарека), 100 - Уразаю Ишмаметеву и 60 - Тимаю Сюнчалееву. Эти шесть человек были верстанными на службу, поэтому мы и можем назвать их оклады. Но только Уразай получил землю, к тому же землю отцовскую. Это подтверждает тот факт, что даже верстанные на службу служилые люди могли оставаться некоторое время без земли. Поэтому они и присмотрели себе «дикое поле», рассчитывая на то, что получат его.

Молодость команды и то, что они только недавно приступили к службе, как раз и подтверждается тем, что все 25 человек не были наделены землей за службу: были «беспоместными». Повторим ещё раз, что только шестеро из них: Уразай Ишелеев, Утеш Ишеев, Байбарек Елдашев, Агильдя Елдашев, Уразай Ишмаметев, Тимай Чинаев сын Сюнчалеев - были верстаны, то есть документально оформлены на службу. Остальные (21 человек) даже не были зафиксированы как служилые в Алатырской приказной избе. Но на самом деле их не зря называет источник алатырскими служилыми татарами. Взятые на службу не всегда сразу верстались, то есть документально фиксировались как служилые. Так обстояло дело и с тремя членами команды Уразая Ишелеева: известно, что Алкай Еналеев сын, Тобай Елдашев и Мамотя Булатов служили рейтарами в 1674 году, но не были верстаны и наделены землей[22]. Возможно, они были сыновьями ключищенцев. Оформление на службу государеву являлось вопросом времени - реально они уже приступили к службе. Трое «служили рейтарскую службу» (их имена уже названы), остальные исполняли обязанности служилых по разным местам[23]. Итак, группа молодых, сильных физически, настроенных служить Отечеству людей поставила вопрос о наделении их землей за службу.

Чтобы определиться, какие земли ещё пустуют и могут быть отданы служилым людям, нужны были хорошо знающие здешние места обитатели соседних деревень - и они были уездной администрацией найдены. Такими людьми оказались: служилые татары - Мамай Мамешев (Ключищи), Мамоделей Актуков и Етбухта Розбахтеев (Актуково), Якуб (Якуш) Чекашев и Смольян Акбердеев (Чембилей), а также крепостные крестьяне - Михаил Данилов[24], Макар Козлов[25] (Васильевское, Болховское тож), Яков Лукьянов и Карей Тимофеев (Маресевка)[26], Иван Артемьев (из села Солган)[27].

Этим знатокам местных земель поручили точно, без ошибки указать границы земель тех деревень, в которых они проживали. Вся эта работа была проделана 25 мая (4 июня по новому стилю) 1674 года, когда чиновники под руководством подъячего Семена Матцынева из Алатырской приказной избы отправились на осмотр и измерение тамошних угодий.

Действительно между Ключищами, Актуковой, Чембилеем и Салганом был кусок пустующей земли, которая была названа в документах «дикое оброчное поле». «Дикое» - потому, что оно не обрабатывалось. Что касается обозначения «оброчное», то это название связано с действиями одного из служилых татар Тохтара Кашаева. Скажем несколько слов о нем, чтобы прояснить суть обстоятельств.

Тохтар Кашаев - не просто служилый татарин, это мурза, сын заслуженного боевого командира из темниковских татар Кашая Алекаева Акбулатова. Тохтар-мурза владел землями близ татарской деревни Красный Яр[28]. Его оклад составлял в 1640 году 500 четей земли. Однако фактически этих 500 четей у мурзы не было, поэтому он старался закрепить за собой соседние пустующие земли. В счет оклада у Тохтара Кашаева числилась и интересующая нас земля, на которой будет формироваться хозяйственное пространство деревни Медяна. Поскольку она была записана за Кашаевым, и он платил с неё оброк[29] государству (17 алтын ежегодно[30], то есть 1 алтын=3 коп., а 17, следовательно, = 51 коп.), земля и называлась: «оброчное поле» или «оброчная земля»[31].

Границы земельных владений деревни Медяны в 1674 году

Итак, земля, о которой мы сейчас говорим, та, где возникнет в 1674 году деревня Медяна, известна нам впервые по документам как «дикое оброчное поле». После того как «сторонние люди», то есть свидетели, которые могли подтвердить правильность отделения земли будущим медянцам, старожилы этих мест, внимательно осмотрели кусок земли, можно было описывать межу этого пространства. Это и было сделано с помощью «сторонних людей». Соседями команды Уразая Ишелеева были служилые татары из Ключищ (под руководством Осипа Алпаева), из Чембилея (под руководством Нуралея Агишева) и из Актуковой ((под руководством Атугана Утешева).

Кроме татар, в соседях была и чукальская (то есть живущая близ селения Чукал, расположенного южнее) мордва под руководством Ромаша Качеманова, а также русские крестьяне из села Васильевского (Болховское тож) и деревни Маресевки.

Всего по площади кусок выделенной служилым людям земли («оброчная земля-дикое поле») составил 1560 четей со всеми угодьями. По современным меркам это площадь более 850 гектаров. Были отделены так называемые грани, поставлены столбы и выкопаны ямы для отделения границы участка. В ямы положены «каменья, береста, печени, зола, черепья, уголья, черенья». Одной из отметок межи (границы) являлся курган на мордовской земле.

В результате размежевания служилым татарам по их «челобитной о пашне в 1560 четей в поле а в дву потому ж» было отделено на каждого из 26-и просителей по 60 четей, то есть именно столько, сколько они указывали[32]. Эта передача земли челобитчикам была зафиксирована в «Мерных и в отказных книгах отказу алатырских стрельцов и казаков» стольника Андрея Иванова сына Сорокина да приказной избы подъячего Семена Матцынева[33].

Ровно через месяц, 25 июня 1674 года, вся группа из этих 26-и весьма настойчивых подданных вновь била челом в высокие инстанции («великому Государю Царю и Великому Князю Алексею Михайловичу Всея Великия и Малыя и Белыя России Самодержцу») на предмет подтверждения их прав. Уездная администрация во главе со стольником князем Степаном Васильевичем Долгоруковым и подъячим Юрием Карандашевым выдала им выпись из отказных книг, подтвердив тем самым права служилых татар на землю и дав им на руки соответствующий документ[34]. Таким образом, право строить на выделенной земле собственную деревню было зафиксировано в соответствующем документе.

Место, где рождалась деревня, представляло собой степь по обе стороны реки Медяны, прорезанную большим количеством маленьких речек и оврагов. К северу по берегу Пьяны и к востоку по левобережью Суры в те времена располагались длинными полосами леса («строевой, рослый лес»[35]), которые постепенно сходили на нет усилиями людей.

К северу от земли, выданной в 1674 году группе Уразая Ишелеева, в течение ряда десятилетий, а в некоторых случаях и столетий, проходила жизнь татарских поселений. Уразаю и его товарищам приходилось с нуля конструировать деревню, опираясь на те знания о жизни татарских селений, которые они восприняли от своих отцов и дедов. Материалом для строительства домов стала древесина («хоромный лес»), которая имелась в то время на отдельных участках их жизненного пространства. Предстояло освоить «дикое поле» под пашню и пастбища.

В то время в Алатырском уезде уже существовала деревня под названием Медяна на берегу реки Малой Медяны. Она возникла не позже 1623-1626 годов, так как её существование фиксировалось «Алатырскими писцовыми книгами писца Дмитрия Пушечникова да подъячего Афанасия Костяева 132, 133 и 134 годов»[36]. Группа первопоселенцев во главе с Уразаем Ишелеевым назвала свою деревню также Медяной по названию реки, на которой она расположилась. Но чиновники, чтобы отличить молодую деревню, стали называть её Новая Медяна в отличие от Старой, возникшей ранее. Кроме того, в название стали добавлять слово Татарская, то есть полное название вновь образовавшейся в 1674 году деревни звучало так: Новая Татарская Медяна.

С первых шагов в развитии деревни важнейшим вопросом жизни стал земельный вопрос. На протяжении последующих десятилетий жители Медяны внимательно следили за тем, как меняются владельцы земли. Для них крайне нежелательной была передача угодий в чужие руки. У всех росли дети. Причем, поскольку традиционно семьи были многодетными, то наличие сыновей от трех и более являлось обычным делом. Расширение угодий за счет соседских в сложившихся исторических условиях было практически невозможным, поэтому и отслеживалось строго любое движение земли из рук в руки.

В группе первопоселенцев, скорее всего (об этом говорит опыт изучения татарских родовых кланов XVII века), были близкие родственники. Судя по именам это: братья Ишелеевы - основатель деревни Уразай и его брат Друган; возможно, и Утеш Ишеев был их братом, так как в русскоязычных источниках XVII века часто имена Ишей и Ишелей представляют собой одно и то же имя. Если так, то в составе 26-и было три брата: Уразай, Утеш и Друган. Три члена команды - братья Елдашевы - Ангилда, Тобай, Баибарск, а ещё один - внук Елдаша, сын Кузьмы по имени Акбердей. Учитывая, что в составе команд были подросшие племянники, можно предположить, что братья Елдашевы взяли в свою группу сына ещё одного из их братьев, старшего брата Кузьмы - Акберду.

Ещё две фамилии, объединяющие служилых татар, основателей Медяны - это Еналеевы и Булатовы. Так как в списках дается полное имя Агилдея с отчеством (то есть именем отца - Булатом) и именем деда Еналеем, то логично предположить их родство. То есть в составе группы имелись два брата Агилдей и Мамотя Булатовы дети Еналеевы и их близкий по возрасту дядя Алкай Еналеев. Конечно, семейные группы в составе отцов, детей, племянников, дядей не хотели, чтобы земля уходила «на сторону».

Однако порой приходилось и поступаться землей, то есть передавать другому и, если у владельца не было наследника и возникала ситуация «выморочного владения», переводить земли в руки другого семейства.

Вскоре после наделения землей 26-и служилых татар, 8 июля 1674 года, один из первопоселенцев Медяны Акбердя Кузмин сын Елдашев передал половину своей окладной земли (30 четей) алатырскому служилому татарину Акбулату Косарову. По этому поводу был составлен следующий документ: «Се аз Акбердя Кузмин сын Елдашев алаторской служилый татарин в нынешнем РПВ году[37] июля в 8 день поступился я, Акбердя, жалованной своей поместной землей в Алаторском уезде в Пьянском стану на речке Медянке по обе стороны алаторскому служилому татарину Акбулату Косарову... а в даче то мое поместье с алаторским служилым татарином с Уразаем Ишелеевым и с Алкаем Акмаковым...»[38]. Причины появления поступной неизвестны.

Когда братья и сыновья подрастали, приходилось делиться своей землей. Например, так, как это сделал один из основателей деревни Саиш Сюняков. У него было своей земли, как и у всех первопоселенцев, 60 четей. Он разделил участок на трроих: себе - 20 четей, брату, служилому татарину, Бибаку - 20 четей и ещё одному брату, тоже служилому татарину, Бикбулату - также 20 четей. Самый младший его брат - Ибрай был ещё мал - и потому жеребьем оказался не наделен. Уже в конце XVII века поместья первопоселенцев начинали делиться на части, так как семьи разрастались.

Территориально-административное и духовно-административное

В течение XVIII века в связи с петровскими реформами (созданием губерний и др.) менялся территориально-административный статус деревни Медяны. С 1708 по 1717 год она входила в Алатырский уезд Казанской губернии. А с 1717 года деревня Новая Татарская Медяна, оставаясь в Алатырском уезде, оказалась наряду с другими из алатырских и курмышских мест деревнями в Алатырской провинции Нижегородской губернии, в составе которой оставалась до 1779 года. Затем недолгое время пребывала в Алатырской провинции Казанского наместничества (1779-1780).

С 1780 года в течение 17 лет центрами для Медяны были Курмыш и Симбирск, так как она являлась деревней Курмышской округи (Курмышского уезда) Симбирского наместничества. С 1797 года медянцы проживали во вновь созданной Рыбушкинской волости Курмышского уезда, во вновь образованной на базе Симбирского наместничества - Симбирской губернии. В 1796 году Симбирская губерния была учреждена из частей ряда губерний: Казанской, Оренбургской, Пензенской и Нижегородской.

Мусульманская община деревни Медяна до создания Оренбургского Магометанского Духовного Управления (ОМДС) существовала как самостоятельная единица, а с 1778 года, с момента создания ОМДС, в духовно-организационном плане оказалась под контролем Оренбурга, а затем Уфы.

Медянские абызы

Потомки первого абыза Медяны Исанелея Бикметева

До появления в деревне указных (то есть, тех, кто был утвержден ОМДС) имамов, обязанности духовного характера выполнял еще в XVII столетии упомянутый ранее Исанелей Бикметев, умерший не позднее 1748 года. Его сын Селим, родившийся в 1721 году, после смерти отца заместил его на посту руководителя общины.

Первые указные имамы деревни - Салим Исламов, Абдул-Керим Салимов, Рафек Аюханов

Абызом в середине XVIII века служил Салим Исламов, являвшийся прямым потомком одного из основателей Медяны - Акчуры Енбулатова[41]. То, что мулла Салим был прямым потомком Акчуры, одного из 26 основателей деревни Медяны, подтверждается составленным по его же инициативе генеалогическим древом. Сам Салим еще в конце XVIII столетия обращался к властям с просьбой подтвердить право на имеющуюся у него землю. По этому поводу и было составлено шеджере рода Акчуры Енбулатова.

Имаму Салиму в наследство от предка, прапрадеда Акчуры, досталось 13 четей земли, то есть немногим более 7 гектаров. Суд подтвердил правильность наследования и определил своим решением владение этими 13-ю четями земли[42]. Первые письменные упоминания о медянском служителе исламского культа относятся к последней четверти XVIII века. Он заверял своей подписью родословные списки (генеалогические древа) своих односельчан[43]. Ему помогал Абдул-Керим Селимов, деятельность которого относится также ко второй половине XVIII – началу XIX вв.

Внук первого абыза Медяны и сын абыза - Абдул-Керим (Абдул-Карим) Селимов известен как продолжатель семейных традиций в деле «духовного окормления» медянцев. Абдул-Карим, как и Салим Исламов, был избран религиозной общиной Медяны на должность имама. Он жил и работал в последней четверти XVIII - начале XIX столетия и был не только состоятельным, но и уважаемым человеком.

Абдул-Керим, будучи грамотным, постоянно участвовал в оформлении разных бумаг и документов, благодаря чему оставил о себе подтвержденные, юридически заверенные сведения. Впервые он персонально упомянут в 1788 году как богатый скупщик земель вокруг Медяны и даже далеко за её пределами[44]. Известно, что в 1788 и 1799 годах он приобрел два больших земельных участка[45].

Причем, он не был лишь рядовым служителем исламского культа, но возглавлял, как явствует из документа, процитированного ниже, на рубеже XVIII - XIX веков мухтасибат, то есть был мухтасибом[46]. В прошении А.К.Салимова в вышестоящие инстанции от 1801 года он называет себя следующим образом: «Курмышскаго уезда, Рыбушкинской волости, татарской деревни Медяны Главной Мухтасим[47] соборной мулла Абдул Керим Салимов»[48].

На протяжении 80-90-х годов XVIII века А.Салимов составлял и заверял массу документов земляков и жителей близлежащих татарских деревень[49]. Ему пришлось подписать и родословную своего отца - имама Салима Исламова. На документе значится подпись: абыз Абдул Салимов[50]. Эту же подпись можно увидеть на родословных конца XVIII века, принадлежащих соседям из других деревень: в частности, на генеалогическом древе жителя Старого Мочалея Алембика Якупова[51].

Иногда абыз Абдул Селимов (Абдул Салеев, Абдул Селим) не только составлял и подписывал родословные[52], но и писал прошения и просил подтверждения суда по тому или иному вопросу[53].

В 1799 году сам Абдул Селимов подавал прошение в Курмышский суд на предмет подтверждения своих прав на землю[54]. В этом смысле он не был исключением по сравнению со своими однодеревенцами, которые в это время очень активно отстаивали свои права на владения угодьями.

Абдул Селимов имел и наследственные (от деда Исанелея Бикметева и отца Салима Исяняева) земли и покупные. В его распоряжении вместе с малолетним братом Мавлиханом находилась 61 четь с получетвериком [55].

Кроме имен Салима Исламова и Абдул-Керима Селимова, нам известно имя ещё одного священнослужителя рубежа XVIII-XIX веков - абыза Рафека Аюханова. Он также подписывал родословные, в частности, шеджере одного из жителей Медяны Абдюка Байбакова[56].

Первая мечеть деревни Медяны

Упоминание в приведенном выше источнике понятия «соборный имам» применительно к фигуре Абдул-Керима Салимова прямо указывает на наличие в Медяне конца XVIII века соборной мечети. Выявленная деятельность А.Салимова как имама в 80-е годы того столетия дает основание считать, что уже в 1780-е годы в Медяне наличествовала мечеть.

Грамотность жителей деревни Медяны

Уровень грамотности жителей Медяны можно проследить на основании оформления документов конца XVIII века. Например, покупатели земли Тохтаровы, Мамаделей и Керим, не могли сами поставить подписи под документом, когда покупали в 1761 году землю. Тогда «к подлинной купчей медянец Мамаделей Мамалкулов вместо Тохтаровых детей руку приложил»[57].

Залюк Салюкаев, грамотный человек, был доверенным у Биккулы Бикмеева, когда тот оформлял права на землю. Он составлял для Биккулы заявление в Курмышский суд и там представлял его интересы[58].

При составлении прошения в Курмышский суд на подтверждение прав на землю Бюркей Баишев все бумаги подписывал сам арабской вязью («роспись писана за рукоприкладством» самого Бюркея), так как он являлся грамотным человеком[59].

Родословную рода Тобая Елдашева заверял собственноручно представитель этого рода грамотный человек Бурхан Измаилов. Подписал арабской графикой. Помимо того, он хлопотал за многих своих родственников[60] и сам подписывал документы, написанные по разным поводам.

Военный сбор 1707 года

Как известно, Петр Великий вел долгую Северную войну со шведами (1700-1721 годы). Нужно было постоянно обновлять состав войска. И потому неслучайно в начале столетия медянцам пришлось участвовать в военных походах той поры.

В 1707 году по распоряжению царя Петра Алексеевича Романова собирали по алатырским деревням служилых мурз и татар на военную службу: «за драгунники и лошадеми в провожатых да пеши». Это значило, что призванные должны были служить драгунами (конниками) и в пехоте, а явиться на сборы с лошадьми.

Некоторые из медянцев уходили служить, оставляя семьи. Так, например, Гуляй Миняев (Минеев), сын одного из основателей Медяны Минея Булаева, пошел на войну уже имея двух сыновей: Сюлея (1683 г.р.) и Сюнялея (1703 г.р.) и только недавно родившегося внука Мамлякая (1706 г.р.).

В 1707 году из Новой Татарской Медяны была сформирована группа в 6 человек служилых татар: в неё вошли: Кадр Адякаев, Уразмай Айгилдеев, Чучай Енбулатов, Гуляй Миняев, Уразбохта Ураков и Окай Савельев[61]. Большее количество служилых поставили из своей среды в тот год жители Камкино - 8 человек и Собачьего Острова - 7 человек. Столько же, как из Медяны - 6 человек, направили служить Ключищи, Шубина, Новые Мочалеи[62].

Военные сборы 1708 года, потери на войне

В 1708 году было взято на службу государеву и отправлено сначала в Алатырь, а затем в Симбирск, в полк стольника и воеводы Федора Есипова 536 человек, из них 22 человека набралось из селения Новая Медяна[63].

Из группы 26 основателей Медяны многие отправили в поход своих сыновей. Среди них - Утеш Ишеев (сын Сюнчалей не вернулся домой), Байбарек Елдашев (его сын погиб на войне и род Байбарековых прервался), брат Байбарека Агилда Елдашев навсегда простился с сыном Уразом. Не удалось встретиться вновь с сыном Яковом и Тимаю Чинаеву – его сын также не вернулся с войны. Двух сыновей проводил в поход Мамотя Булатов – одного из них Исянекая с войны не дождался. Оба брата Кудрелеевых – Акбердя и Сюней, основатели деревни, отправили воевать каждый по сыну: Симка Сюнеев (Сеняев) домой не пришел. Потерял сына Ибрая и Ишмай Алмашев. Прервался род Бухтакратовых, так как у Уразая Бухтакратова, одного из основателей деревни Медяны, был единственный сын – Уразбахта, который также как и многие его боевые товарищи, ушел из деревни в 1708 году навсегда. Погибли Янка Аликаев и Тякай Кудашев из рода Битюковых, Байгилдя Черкасов, Курмай Кудакаев (из рода Убяковых). Из мощного клана Енбулатовых простились с родными в 1708 году - и ушли воевать сразу четверо: Урмай Чумаев (Чучаев) – его отец Чучай ушел на войну годом раньше, Акбердя Акчурин и братья Сунчалеевы: Байбак и Нуралей. Из семьи основателя деревни Уразая Ишелеева на войну ушел один человек, его родной племянник Асяй Дружинин.

Тогда было дано царское распоряжение «для нынешнего скорого случая все что ни есть на конях с ружьями выслать на службу в Синбирск»[64]. Деревня Медяна провожала всех своих, кого могла направить, 10 января 1708 года[65]. Все участники военных сборов клялись «по своей вере и по Курану и по шерти», что они собрались в полном составе, никого не утаили, то есть назвали всех своих сыновей и братьев, способных взять в руки оружие. Все они были предупреждены, что «за утайку» их ждет смертная казнь[66].

Из 22 медянцев, ушедших воевать в 1708 году, семь человек вернулись обратно домой, остальные погибли.

Рекруты из деревни Медяны

Известно, что Петр Великий ввел в России рекрутскую систему набора в армию. В течение XVIII века неоднократно из среды медянцев отправлялись на военную службу молодые люди в большем или меньшем количестве.

Так, за период с 1719 по 1748 годы, то есть примерно за 30 лет, в рекруты из Медяны был отдан только один житель – Аит Беиков, у которого в деревне остался малолетний сын Рафек[67]. С 1748 по 1762 годы рекрутами стали 13 медянцев.

В 1772 году служилые татары деревни Медяны входили в состав «Алаторского уезда ведомства Казанской Адмиралтейской конторы Асановой сотни Мяменкеева», то есть, их командиром, сотником являлся некий Асан Мяменкеев[68]. В 1774 году Медяна отдала в рекруты сразу 70 молодых людей[69] - сказывались потери в русско-турецкой войне 1768-1774 годов.

На рубеже XVIII-XIX веков были отданы в солдаты: Шамшаряп Исякаев из рода Другана Ишелеева[70] и другие жители деревни.

Природная среда, в которой обитали жители Медян, диктовала им, как вести экономическую деятельность. Они использовали для земледелия открытые пространства и необходимые в хозяйстве ещё сохранявшиеся в те времена участки леса[71]. Очевидец писал: «Симбирское наместничество представляет собой ровную степь; настоящих гор нет вовсе. Большой черный бор тянется по берегам Суры, обнимая уезды Алатырский, Курмышский, Буинский и частью Ардатовский, всего длиной в сто и шириной в сорок верст... Климат здоров. Почва благородна. Скотоводство многочисленно и скот хорошей породы... Родятся разные плоды. Жители - хорошие хлебопашцы и скотоводы...»[72].

Медянские служилые татары становятся лашманами

В дачах деревни Медяна жителями деревни с 1718 года выполнялись так называемые адмиралтейские работы[73]. Это связано с теми переменами, которые переживал институт служилых татар. Дело в том, что массовые призывы на военную службу постепенно уходили в прошлое: служилые татары становились государственными крестьянами, многие из которых выполняли теперь так называемую лашманскую повинность[74]. Серьезным образом меняет образ жизни медянцев указ от 31 января 1718 года. По этому указу было «повелено в Казанской, Воронежской и Нижегородской губерниях и Симбирском уезде для работ по вырубке и доставке корабельных лесов, брать служилых мурз, татар, мордву и чуваш ...». Отныне деревня Медяна была приписана к ведомству Казанской Адмиралтейской конторы[75].

Первая ревизская сказка в истории Медяны

В 1719 году в России прошла первая перепись населения. Указ 22 января 1719 года требовал составлять списки населения, которые именовались тогда «сказками» или «ревизскими сказками». Власти распорядились переписать «татар и ясачных от каждой волости или деревни за знаменами старост или выборных их людей»[76]. Таким образом, ответственность за правильность составления списков несли наиболее уважаемые и авторитетные люди на местах.

Прошла ревизия и в Медяне. В результате переписи властям стало доподлинно известно, каким количеством рабочих рук располагает медянская община, что сказывалось на хозяйственной жизни деревни.

Земельные споры и договоры в Медяне первой половины XVIII столетия

По-прежнему, важнейшим вопросом для жителей Медяны был вопрос земельный. По поводу количества владений происходили многие земельные споры, заключались земельные сделки.

В качестве примера приведем ситуацию 1728 года. Тогда сын одного из 26 основателей деревни Саиша Сюнякова служилый татарин Медян Осип Саишев вел серьезные переговоры по этому вопросу со своим дядей, который ещё был жив, братом Саиша - Бибаком и своим двоюродным братом Черючей (Сергеем) Бикбулатовым. Он стремился не допустить к владению своего дядю Ибрая, которому его отец в свое время не дал ни чети земли по малолетству. Кроме того, он добивался для своих близких родственников получить из отцовской земли не так, как его отец распорядился - 20 четей, а 30 четей. В 1729 году усилия Осипа Саишева пришли к искомому результату: 2 марта была оформлена «раздельная запись», по которой семья Осипа получила 30 четей, а другие 30 из наследственной земли Саиша Сюнякова перешли к дяде Бибаку и брату Черюче[77].

После 1719 года в Медяне осел вместе со своей семьей Кайбыш мурза Кайбердеев (1678 г.р.). Несмотря на сложности, имеющиеся в распределении земель, он получил в Медяне землю. В связи с датировкой земленаделения логично предположить, что оклад был получен за боевые заслуги в ходе Северной войны. Семья мурзы продолжала увеличиваться. В 1729 году родился его третий сын Таир (с первыми двумя - Себдрямаем и Сеитом он приехал в Медяну), а в 1743 и 1746 гг. появились на свет внуки от старшего сына Себдрямая – Селимбик и Заит[78].

К XVIII веку относится ряд земельных сделок, связанных с тем, что уехавшие в свое время из деревни Медяны, но сохранившие в ней свои земли, продавали их желающим расширить свои земельные владения. Таким образом, в Медяне появлялись так называемые «покупщики земли», люди из других деревень, тоже государственные крестьяне из служилых татар.

Служилые татары Атлас и Алким Самиловы дети Байбаковы, жившие в деревне Ураевы Ногайской дороги Казанского уезда, в 1718 году, будучи в Симбирске, продали земли своего отца в Медяне Ибраю Кабаеву сыну Алышеву. За 30 рублей Ибрай приобрел «земли залежной и распашной 30 четей в поле а в дву потому ж с лесы и сенными покосы и со всеми угодьи и с усадебной и с гуменной[79] и сытенною землею и строением, что на усадебной нашей земли есть»[80].

Вторая перепись в деревне Медяне

Именным указом от 16 декабря 1743 года было повелено провести вторую ревизию населения Российской империи. «Некрещенные иноверцы», в том числе и мусульмане-жители Медяны, выделялись в особую регистрационную запись. В ходе второй ревизии в 1748 году была составлена «Книга переписная служилых татар Пьянского стана Алатырского уезда», включившая в себя, среди прочих, и данные по деревне Медяне[81]. Под перепись попали внуки и правнуки 26 основателей деревни.

По данным 1748 года в деревне Медяне проживало 486 человек мужского пола от новорожденных младенцев до лиц престарелого возраста. Это самый высокий показатель среди всех 23-х деревень Пьянского стана Алатырского уезда того времени. После Медяны по количеству населения шли Ключищи (417 душ мужского пола), Ендовищи[82] (364), Собачий Остров (360), Рыбушкино[83] (351), Чембилей (337), Петряксы[84] (323), Новый Мочалей (316). Самой малочисленной на территории стана в середине XVIII века была деревня Красный Яр (34 мужчины)[85].

За период с первой ревизии, прошедшей в 1719 году, то есть за период около 30 лет, умерло 54 мужчины. Родился в разные годы с 1719 до 1748 года 331 мальчик. Один из них, названный Кузьмой, был незаконнорожденным, что для татарской деревни того времени было нетипичным, редким явлением.

За время между первой и второй переписями в деревню Медяну перебрались две семьи. Одна, из деревни Трех Озер[86], включала в себя, не считая женщин, 8 человек. Главой ее был 60-летний Тохтар Клявлин. Из его четырех сыновей (Абрахмана, Мухамета, Мурсалима, Мурказея) только у старшего – 37-летнего Абдрахмана - было трое своих сыновей от 3-х до 17 лет: Аиткул, Велиш и Ибрай[87].

Вторая семья, включавшая пять мужчин, перебралась в Медяну из Ключищ. Главными в семье являлись два брата Шарип и Абдул Юсиповы. У Шарипа были дети – Резяп, Сюбукай и Сюбукалей. А Абдул еще не обзавелся семьей и жил в семье старшего брата[88].

За это же время (1719-1748) из Медяны уехала только одна семья - Апакуевых, в составе которой было два человека мужчин: 35-летний Сеип и 18-летний Махмут да еще женщины[89].

На работы в город Баку между 1719 и 1748 гг. было послано 4 человека. Из них – Алия Ахмятев, оставивший в деревне двух взрослых сыновей: Исмая и Исмагила. Вместе с Алией в Баку был отправлен Мусия Асапаев, тоже отец семейства. Он уехал, не зная, что у его сына Куриса родился в 1748 году сын Ания, его внук. В тот же период отбыли в Баку Клякай Искаев, также имевший взрослого сына - Мукляя, и Васка Калюев, у которого в Медяне остались также взрослые сыновья – Иманкул и Мемякул[90].

Третья ревизия, объявленная по Сенатскому Указу от 28 ноября 1761 года, развернулась в 1762 году. Согласно распоряжениям властей отдельно записывали некрещенных татар и крещен из единоверцев. В результате этого распоряжения «сверху» ещё одна «Ревизская сказка» служилых татар деревни Медяна была составлена 10 июня 1762 года[91].

В «Сказке» читаем: «Кроме крестившихся татар было в Медянах 475 душ, вновь родившихся 250. Из оного числа выбыло умерших 116. Отданы в рекруты - 13, переселившихся в другой уезд -11. Без вести пропавших - 2, беглые - 1. Итого налицо 582 души»[92].

Земельные владения в Медяне и у медянцев

Некоторые из медянцев владели землей в клинах соседних деревень. И, наоборот, жители иных деревень располагали земли в медянском клине. Например, Бурхан Измайлов, медянец, имел землю в Чембилее, в 1771 году купленную у служилого татарина Муртазы Бикмеева, площадью в 16 четей[93].

До 1772 года Мансур Анбердяков владел землей у Медяны, хотя являлся служилым татарином «Бекеровой сотни Кочкина, деревни Старой Алметевой» (Казанский уезд, Ногайская дорога, Закамская сторона), то есть Мансур служил в военном отряде под командованием Бекера Кочкина. В его владения, площадью в 30 четей, входили и пашня, и лес, и покосы, и усадьбы, и гумно. Причем, в составе этих земель были как земли, принадлежащие медянцам ещё с 1674 года, так и «новоросчисные», то есть расчищенные на соседней, ранее не используемой земле[94]. По-видимому, предки Мансура ушли из Медяны. В 1772 году 2 июня он продал землю медянцам Бурхану Исмакаеву с товарищами. Группа Б.Исмакаева из 6 человек (все они были родственниками) и все служили в одной сотне под началом Асана Мяменкеева, купили 30 четей земли у Анбердякова и заключили сделку. Согласно этому договору, все они имели равные права на землю, договорились «харчей и убытков друг другу никаких не доставлять». В противном случае нарушивший договор должен был выплатить остальным неустойку в 50 рублей[95].

Две Медяны в годы крестьянской войны под предводительством Е.И.Пугачева

Охватившая Поволжско-Приуральский район мощная крестьянская война 1773-1775 годов прошла мимо деревни Татарской Медяны, хотя, следует отметить, что одноименное селение (село Медяну) бунт затронул основательно. По преданиям о Емельяне Пугачеве, сохранившимся в городе Курмыше, Пугачев «казнил многих не только в Курмыше, но и в окрестных селах. Особенно сильно было кровопролитие в селе Медяне»[96].

Хозяйственная жизнь Медяны в конце XVIII века. Генеральное межевание

В конце века продолжалась купля-продажа земли. Так, в 1787 году Асян Мамюков, медянец, подтверждал свои права на наследственную землю своего предка, двоюродного прадеда Кулмамета Битюкова. Дело рассматривалось в Ардатовской нижней управе и в Курмышском нижнем уездном суде под руководством дворянского заседателя Николая Ивановича Стечкина. Дело было решено в пользу истца[97].

В 1791 году «с публичного торга» продавалась земля, конфискованная у медянца Абляза Мустофина. Из этой земли 6 четей было куплено Мусей Кабиловым из рода одного из основателей деревни Бибарса Бикбулатова[98].

В 1790 г. в деревне насчитывалось уже 226 дворов, где проживало 1579 человек (779 мужчин и 800 женщин)[99]. По описаниям того времени, «татары разнятся от русских в житии узкими в деревнях улицами, обширнейшим дворовым расположением, белыми и высокими избами и заборами…»[100].

Рядом с Медяной располагались четыре ветряные мельницы, а общая площадь земельных угодий составляла 3365,5 десятины[101]. Одна из мельниц, стоящих на реке Медяне, принадлежала Бикмею Килметеву, внуку одного из основателей деревни Мамоти Булатова. Дочь Бикмея - Бибухания продала мельницу отца, а также «покосы, угодья, огороды, гумна, животинный выпуск» своему мужу Абуталибу Салимову. За 10 четей земли со всем перечисленным, что было на ней, Абуталиб заплатил всего лишь 35 рублей[102].

В 1795 году в Курмышском уезде Симбирской губернии прошло Генеральное межевание. В числе деревень, прошедших через эту процедуру, была и деревня Медяна. Тогда официально она была причислена к «Казенному ведомству служивых татар»[103]. В общем владении медянцы имели удобной земли 3153 десятины и 1734 сажени[104]. Всего в их распоряжении находилось - 3365 десятин и 1066 саженей[105].

Число душ по пятой ревизии (1794-1795) исчислялось цифрой - 779 человек мужского пола[106].

Подтверждение медянцами своих прав на владение землей в конце XVIII века

Споры из-за земли продолжались и вспыхивали с новой силой. Медянец Мансур Сеитов осенью 1797 года завладел землей односельчанина Калима Микосеева. Как писал в заявлении, обращенном к властям, Калим: «наглостью своею сжал посеянный мной ржаной хлеб … всего 12 телег и свез в свое гумно»[107]. При этом он, забрав хлеб, утверждал, что земля принадлежит ему. Калим Микосеев, ссылаясь на купчую, доказал, что им в 1785 году был куплен участок рядом с Чембилеем в 5 четвертей по площади с лесом и сенными покосами, а также еще один участок за 36 рублей у чембилеевца Арекула Бурханова.

В сентябре 1798 по указу императора Павла I уездные администрации стали заниматься учетом и контролем на местах: сколько имеется земли и в чьих руках она находится. В соответствии с указом татары начали искать подтверждения своих прав на земли. Поверенными в этих делах избирались наиболее авторитетные грамотные люди из среды однодеревенцев. Например, в деревне Медяне эти обязанности должны были взять на себя Тохтар Бикбаев, Абрешит Мюкеев и др.

На Бикбаева некоторые из медянцев написали доверенность следующего содержания: «благодетелю нашему Тохтару Бикбаеву ... имеется у нас, нишеподписавшихся татар Курмышской округи ведомства Рыбушкинского волостного правления, в деревне Медяна земля поместная - 60 четей в поле а в дву потому ж, с лесы и со всеми угодьи, доставшиеся после родственника нашего... Ехать тебе в город Курмыш и по приезде подать в Курмышский уездный суд на указанном им основании прошение о справке и об отказе на нас...»[108]. Медянцы заявляли, что полностью верят тем документам на владение землей, которые были выписаны их предкам в XVII веке: «Что учинено - ни в чем прекословить не будем»[109]. Эта доверенность была подписана 29 марта 1799 года Бигилдеем Баимашевым, Биккулом Биккиневым, Сейфуллой Биккинеевым арабской вязью.

Активный татарин-медянец Аряп Мусякаев из рода основателя деревни Уразая Ишелеева в марте 1799 года представил в Курмышский уездный суд выписку из «Отказных книг Алатырской приказной избы 7182 года (то есть 1674 года – авт.)»[110]. Копия выписи хранилась в семье Ишелеевых и передавалась из поколения в поколение. Во время рассмотрения дел медянцев по подтверждению земельных прав А.Мусякаев сам по доверенности присутствовал в Курмышском суде.

В 1799 году медянцы Алюк Бешеров и Фейзулла Бахметев спорили по земельному вопросу с потомками Ишмея Текаева, пытаясь получить ту землю, которую ещё в 1718 году их предки продали Ишмею. Бешеров и Бахметев обращались с просьбой на имя Сибирского гражданского губернатора князя Сергея Николаевича Хованского[111]. Однако, в 1801 году, когда настала очередь рассмотрения обращения, протест Бешерова и Бахметева в Курмышском суде принят не был. Чиновники заявили «згневом», что «спору по этим землям не имеется», а прошение оставили без удовлетворения «за давностью лет»[112].

По имеющимся в нашем распоряжении источникам в Курмышский уездный суд обратилось только в 1799 году не менее 90 человек, подтвердивших свои права на землю.

На нижегородских землях издавна в соседях жили разные народы: мордва, русские, татары. По сохранившимся описаниям, одежда татар имела свои особенности. Если говорить о мужчинах, то их внешний вид отличался «полукруглыми шапками с околышем, ношением на головах скуфей, белыми шляпами и кафтанами с тулупным воротником об одном клине без зборов, суконными чулками, прямыми лаптями». Что касается женщин, то они также были не похожи на соседок «увертыванием голов полотенцем и повязкою сверх оного платка, шишечкою, двумя висящими из под оного косами сзади, хождением в доме в одной рубахе и без поясов, а вне дома - надеванием сверх оной мужским покроем кафтана»[113].

Убранство дома

Как отмечал один из авторов в конце XVIII века, дома татар по сравнению с русскими отличаются «вместо лавок нарами и чистотою в доме»[114].

Пищевой рацион

Татары характеризовались «ядением лошадиного мяса и обыкновенным их кушанием салмою, которая приготовляется из теста, жемками положенная, в воде варится с мясом и без мяса, неядением свинины и непитием вина»[115].

Глава III. Особенности развития деревни в XIX веке

Территориально-административный статус деревни Медяны и социальный статус медянцев в XIX столетии

В течение всего XIX столетия деревня Медяна входила в состав Симбирской губернии. Как отмечалось ранее, еще в 1796 году она была учреждена из частей губерний: Казанской, Оренбургской, Пензенской и Нижегородской.

Волостными центрами для медянцев в течение века были деревня Рыбушкина (Большая Рыбушкина), Красный Остров[116] и Чембилей, уездным - город Курмыш. Если кому-то из медянцев было необходимо съездить в уездный город, то приходилось преодолевать расстояние в 79 верст[117].

В начале XIX века жители Медяны по-прежнему в документах довольно часто именовались «служилые татары»[118], видимо, по старой памяти. Но с 1797 года они не являлись не только служилыми татарами, но и лашманами, поскольку вышли с 1797 года из-под контроля Адмиралтейской конторы.

Хозяйственные возможности медянцев

В «Экономических примечаниях к планам Генерального межевания Курмышского уезда Симбирской губернии», написанных в начале столетия, было уделено внимание и Татарской Медяне[119]. На основании этого источника можно составить представление о хозяйственном потенциале медянцев.

Земля

В 1804 году, 2 июля, было проведено описание межевания земель деревни Медяна, и землемером Силенским составлена карта селения под названием «Геометрический специальный план деревни Новой Татарской Медяны[120], владение Коронного ведомства служилых татар»[121]. Всего медянцам принадлежало 3325 десятин и 966 саженей земли. В это количество не входила та часть Большой дороги из Сергача в Ардатов, которая пролегала через медянский земельный массив, так как это была дорога губернского значения, и за её состоянием медянцы не следили[122].

Большая часть земли использовалась жителями с толком. Неудобных земель было немного. В так называемую «неудобицу», то есть ту землю, которая не использовалась в хозяйственных целях для земледелия и скотоводства, входили река Большая Медяна, а также впадающие в неё речки. Кроме рек, овраги (Медянский и Безымянные). Реки и овраги занимали в общей сложности 11 десятин 351 сажень. К неудобицам относились также и болота, на которые приходилось 85 десятин 360 саженей. Невозможно было превратить в пашню так называемый солонец, который отнимал у крестьян 58 десятин 600 саженей земли.

Земли, обрабатываемые и используемые крестьянами под покосы и выгоны, по-прежнему располагались вокруг селения, так что деревня была фактически центром хозяйственного пространства. Пашня в целом занимала площадь в 2612 десятин и 334 сажени. 391 десятина 2000 сажень были под покосами и 62 десятины под выгоном. Овраги прорезали земельный массив к западу и юго-востоку от селения.

Тот хлеб, который медянцы выпекали из собранной со своих черноземных земель ржи, считался очень хорошим по качеству, уступая только васильскому[123].

«Начало XIX века... Деревня Татарская Медяна владения Коронного ведомства ... служилых татар... В оной деревне состоят 4 мельницы, каждая в один постав, на коих мелются разный хлеб для обывателей сказанной деревни, из ближайших селений обывателей... земля грунт имеет черноземный, без удабривания. Из посеянного на ней хлеба лучше родится рожь, овес, гречиха, а прочие семена и покосы средственные. Крестьяне села состоят на полном подушном казенном окладе, землю запахивают всю на себя, к чему они и радетельны, почему и в зажитках состоят посредственные. Женщины сверх полевой работы упражняются в домашних рукодельях. Прядут лен, ткань, шерсть. Ткут холсты и сукно для своего употребления и частью на продажу»[124].

Леса

Что касается леса, то в XIX веке те лесные участки, которые ещё оставались как незначительные, в виде отдельных рощиц, в конце предыдущего, XVIII столетия, были полностью сведены на нет в результате хозяйственной деятельности человека. Там, где располагалась Медяна, издавна существовали лесостепь и степь - значительных лесных массивов не было.

Серьезная лесная полоса шириной от 15 до 30 верст располагалась далеко от деревни Медяны – по правому берегу Суры. Этот лес был в государственной собственности. Здесь же, на левом берегу, как писал наблюдатель, частновладельческие леса «остаются лишь потому, что занимаемые ими места не способны к обращению в пашни и сенокосы и только у немногих владельцев сберегаются, по большей же части оставлены на произвол судьбы, особенно небольшие лесные участки»[125].

При такой ситуации для возведения домов и других хозяйственных построек жители деревни Медяны, как и остальные обитатели уезда, использовали сплавной лес с верховьев Суры. Те же небольшие разбросанные вкрапления леса, которые находились по ближнему левобережью Суры, не могли обеспечить их ни древесиной, ни всем тем, что может дать хороший лес для обеспечения людей продовольствием: грибами, ягодами и пр.

Из путевых заметок М.В.Арнольдова, секретаря Симбирского губернского статистического комитета, следует, что «в половине уезда (имеется в виду Курмышский) уже в давних времен все население отапливает свои дома ржаной соломой, потому что плохие дрова с привозом их от Суры обходятся более 6 рублей за кубическую сажень»[126].

Реки, озёра

Как отмечали составители справочника, изданного в России в 1868 году: «Узкая черноземная полоса Курмышского уезда по левую сторону от реки Суры севернее реки Пьяны, имеет характер холмистый и, спускаясь к Суре, сливается с широкою низиною, наполненную озерами, болотами и заливными лугами»[127]. И далее констатировали: «Небольшие озера, разбросанные во многих местах по левому берегу реки Суры, с каждым годом уменьшаются»[128]. В озерах, маленьких речках жители края ловили рыбу: мелкого леща, карася, линя, ерша, бешанку (род сельди), мелкую форель и др. В Суре можно было поймать щуку, сома, судака[129].

Селение и его жители в начале XIX века

Само поселение с огородами, гуменниками и коноплянниками охватывало площадь в 58 десятин и 1400 саженей. Кладбище занимало 3 десятины. Во все стороны от Медяны шли дороги в соседние селения: в Чембилей, Алферьево, в Мирясево, в Уразовку, в Актуково. Чтобы можно было перебраться с одного берега Большой Медяны на другой, существовали в начале XIX века 4 моста, позволявшие жителям чувствовать себя комфортнее при переездах.

Селение в одну улицу, насчитывавшее тогда 226 дворов, тянулось вдоль реки Большой Медяны двумя рядами домов. В Медяне проживало 1805 человек, из них мусульман 1579 (779 мужчин и 800 женщин), остальные (24 мужчины и 22 женщины) - новокрещены[130].

В 1828 году в Курмышскую чертежную контору был представлен так называемый «бесспорный план на Татарскую деревню Медяну»[131].

После окончания военной кампании начала XIX века к концу 1810-х гг. в родную деревню стали возвращаться солдаты, выполнившие свой воинский долг. Пришли в свои семьи с войны Фейзулла Сеитов, Манюк Биккинев, Сулеман Емангулов (все в 1817 году), Мазит Максутов (1818), Буркай Рафеков (1820), Акалюк Айбетов (1823), Рызван Алембиков.

Героем вернулся домой, дослужившись до унтер-офицера, Кантюк Кантюкович Бигилдин. Выйдя в отставку, он приехал в 1826 году в родную Медяну. Получив землю, начал работать. Создал семью: в 1831 году у него родилась дочь Шамшухаман, в 1834 году – сын Юнюс. Но прожил Кантюк Бигилдин недолго – ему не пришлось растить и воспитывать сына. В тот же год, который был отмечен радостью рождения наследника, отставной военный умер.

В 1817 году Сеик Мустаев в 70-летнем возрасте принял решение перебраться с сыновьями Абдихалеком (1796 г.р.) и Нифетдином (1799 г.р.) в деревню Аллагуловку Ставропольского уезда[132]. Туда же, в Аллагуловку, в том же, 1817 году, переехал Сейфулла Махмутов (1785 г.р.) с малыми детьми: Пезюком (1810 г.р.) и Пеизом (1813 г.р.)[133].

В 1824 году две семьи – Селюковых и Абубекеровых решили уехать из родной деревни на новое место жительства: в деревню Филипповку Ставропольского уезда. В семье Селюковых было три брата: Манюр – 24 лет, Каниндар – 13 лет и шестилетний Шады. В семье Абубекеровых домохозяином являлся 40-летний Муммягул. С ним жили одной семьей два взрослых сына и малолетние внуки: Сагит 4-х лет и Селик – 2-х лет. С Селюковыми и Абубекеровыми отбыл Керим Мялюков (1781 г.р.) с сыновьями Бакимом (1793 г.р.) и Зейнетдином (1801 г.р.)[134]. Туда же, в Филипповку, уехали братья Богдановы: Абузяр (1770 г.р.) и Абутей (1778 г.р.) с новорожденным сыном Абдулмалеком, а также Мурсалим Мустафин (1767 г.р.) с сыновьями Али (1792 г.р.) и Максутом (1805 г.р.)[135].

В период между 1815 и 1834 гг. перебрался в Ставропольский уезд Канмурза Тохтаров (1780 г.р.) с четырьмя сыновьями (Мунзафар – 1800 г.р.), Айбетулла – 1802 г.р.), Губейдулла (1807 г.р.), Шиахмет – 1814 г.р.)[136].

В тот же период в Уфимскую губернию перешел Алгимхан Шафеев с сыновьями Калимуллой (1797 г.р.), Мавлиханом (1800 г.р.), Клявлей (1805 г.р.) и племянником Амерханом Сеитовым (1805 г.р.). Туда же вместе с ними перебралась семья Сейфуллы Биккулова, которому во время переезда было около 60 лет. С Сейфуллой уехали из Медяны его взрослые сыновья Резван (с сыном Аюханом), Абдулмен и Абдюкай[137]. Конкретно, в деревню Утекаеву Уфимской губернии, перебрался Батюк Биккинин с сыном Рахимом[138].

И это далеко не полный перечень уехавших[139]. За первую треть века Медяну покинуло более 80 семей. Остались к 1834 году 270 семей в 270 дворах.

Эти сведения дает нам перепись населения Медяны в 1834 году (восьмая ревизия)[140].

Иногда деревня покидалась не по собственной воле. Например, в 1829 году Абурахман Исмагилов (1804 г.р.) был сослан в Сибирь на поселение[141]. Такое же наказание получил в 1837 году - Губейдулла Абдюкаев, 1843 году - Сали Келимов, в 1844 году – Рахмет Арсланов, в 1845 году - Тимирбулат Вегелев[142].

Соседи и отношения с ними

Соседями медянцев в начале XIX века были по-прежнему жители татарских деревень Ключищи, Актуково, Чембилея и др. Не всегда отношения складывались ровно. Например, в 1804 году возник земельный спор между деревней Новая Татарская Медяна и селом Богородским. По рапорту землемера Селенского властью поднимались и рассматривались документы о раннем межевании[143]. Это разбирательство ещё раз подтверждает, что начало деревни Медяны относится к 1674 году.

К 1819 году относится ещё один спор с соседями о меже. Согласно показаниям поверенных лиц[144], взятым в ходе разбирательства, были сделаны описания смежных с Медяной земель.

Медянская община и её авторитетные лидеры

Порядок общинной жизни требовал, чтобы сохранялась в деревне уважаемая авторитетная верхушка, то есть те люди, которые могут представлять общину перед властью, которым можно доверить любое сложное дело, необходимое к разрешению. В 1810 году верхушку медянской общины составляли Ахей Аитов (староста), Кулмет Бактимиров («сотской»), а также Бахтер Маметев и Богдан Арасланов, рядовые общинники, но выдвигаемые членами общины для решения тех или иных вопросов. Например, эти люди были приглашены 2 июля 1810 года к сельскому заседателю Курмышского нижнего земского суда Емакулу Максютову, чтобы дать «мирское согласие» на ввод во владение землей в Медяне 6 человек, среди которых был и имам Абдул Селимов[145].

Татарские деревни Курмышского уезда и их обитатели

В 1835 году единственный раз в истории государственных крестьян России произошла крупная операция по обмену государственных крестьян на удельных крестьян. Тогда до 200 тысяч человек мужского пола из Симбирской губернии перестали быть государственными, превратившись в удельных и перейдя под контроль удельного ведомства[146]. В числе этих 200 тысяч были и медянцы. Они, как все удельные крестьяне, несли подушную, рекрутскую, дорожную, подводную и иные повинности. Этот статус жители Медяны сохранили до реформ Александра II.

В середине XIX века российские власти дали распоряжение составить справочник о населенных местах империи. Была исследована и Симбирская губерния, в том числе Курмышский уезд, на территории которого продолжала размещаться Медяна. В Курмышском уезде Симбирской губернии татары составляли 18,13% от общего количества уездного населения. Им приходилось соседствовать и уживаться с мордвой, которая составляла 3,79% населения уезда, с чувашами (21,86%) и, конечно, с русскими (56,22%)[147]. Они встречались на рынках, в уездном центре, знакомились с жизнью друг друга, если деревни располагались рядом. Это совместное проживание и ведение хозяйственной жизни живущих рядом этносов были обычным делом и вырабатывали спокойный характер межэтнических и межконфессиональных отношений.

Авторы справочника отмечали, что в Курмышском уезде «татарских селений немного, но они значительны и все стоят вблизи почтового тракта». Сравнивая качество жизни тогдашних татарских деревень уезда с иными, нетатарскими, составители справочника писали: «Вообще, по наружности, все татары зажиточнее чувашей и мордвы, даже и русских; но, в сущности, они только живут опрятнее и казистее, имея самовары, окованные железом, красные и синие сундуки, большие перины, настоящего же избытка в их хозяйстве не оказывается»[148].

Купля-продажа земли в первой половине XIX века

Торговая деятельность жителей Медяны развивалась все столетие. В 1804 году житель Медяны Алюк Бигилдеев купил землю у служилых татар Оренбургской губернии, находившуюся в Медяне (всего 7 четей). Интересно, что в эти 7 четей входили не только пашенные земли и сенные покосы, но и лес, и рыбные ловли[149]. Интересно потому, что лес в этой местности к тому времени оставался лишь очень небольшими вкраплениями. Основную местность составляла степь.

В 1810 году по указу Симбирской казенной палаты было составлено дело «О казенных землях деревень Медяны и Чембилея»[150]. Некоторые из медянцев, кроме земли в общинном клине, по-прежнему владели землей за пределами Медяны. Например, в 1810 году Имангул Умяров, внук Тангилды Болышева, в Медяне являлся малоземельцем, то есть имел меньше 15 десятин. Однако, у него имелась дополнительная земля в Большой Рыбушкиной: он владел «особенною от прочих татар дачею»[151].

Клявля Алмеев вместе с братом Иваном купили в декабре 1761 года («обоим пополам впрок бесповоротно») 25 четей земли в Красном Острове за 30 рублей. Бездетный Иван вскоре умер и Клявля остался единственным наследником этого красноостровского участка земли. На рубеже веков он просил власти эту землю закрепить за собой вместе с 4 четями наследственной, которая досталась ему от Минея Булаева, его предка - прадеда, одного из основателей Медян[152].

О сделках по купле-продаже земли в газетах время от времени давалась информация[153]. Продажа земли имела место едва ли не постоянно. Например, в 1864 году братья Мавлихановы, 6 человек (Гады - Гуджа, Абдул-Багап, Фехретдин, Алеутдин, Худиба-Худжа, Юсиф) продали 13 десятин 1900 саженей земли при селах Сарбаеве и Верхнем Талызине Ардатовского уезда Симбирской губернии Я.И.Лазареву, крестьянину-собственнику Ардатовского уезда Симбирской губернии. Они выручили от сделки 300 рублей[154].

Как отмечал полковник Липинский, составитель одного из справочников по состоянию дел в Симбирской губернии в XIX веке: «Татары вообще народ промышленный и торговый; хотя они и хлебопашеством занимаются весьма успешно, но предпочитают более легкий труд торговли. Они отличаются особенным тактом и ловкостью в торговых делах»[155]. Медянцы в этом смысле не представляли собой исключения. Они не только торговали в родном селении, но время от времени выезжали торговать за его пределы. Например, одним из таких мест можно назвать село Промзино. Как описывали наблюдатели в середине XIX века, «Промзинский рынок богат и сырьем, и шкурами, которые и скупаются верховыми и даже местными торговцами»[156]. Периодически проходили торги в селе Медяне, тёзке деревни Медяна, расположенном в том же уезде[157].

Чтобы составить представление о ценах на хлеб, назовем некоторые цифры. Куль ржи весом в 9 пудов стоил 3 рубля 30 копеек, а одна четверть овса – 2 рубля 2,5 копейки. Чтобы перевезти посуху один пуд веса на 100 верст на обыкновенных подводах, надо было заплатить 18 копеек, на срочных подводах – 20 копеек[158].

В хозяйственных, в том числе и торговых, целях жители татарских деревень Курмышского уезда могли использовать несколько пристаней на реке Суре: Пиловальнскую, Бакшандинскую, Курмышскую, а также не регулярно действовавшие Мурзицкую и Языковскую[159].

По Красноостровскому лашманскому приказу в 1850 году числилось 5 селений: Красный Остров, Большое Рыбушкино, Малое Рыбушкино, Чембилей и Медяна. В Медяне перепись была проведена 13 октября 1850 года. Налицо насчитали 175 семей, 826 мужчин и 897 женщин. По старинке мужчин-медянцев называли «лашманскими душами мужеска пола». К проведению переписи, как обычно, отнеслись очень серьезно: «Сказка сия на троекратном людском сходе прочитана». От Медяны отвечал за правильность составления списка лашман Кемит Кемберов. Заверял «сказку» Голова Красноостровского Лашманского Приказа Абдуль Вели Жамилов. Он же приложил печать. Этот приказ находился тогда в ведении Алатырской удельной конторы[160].

Реформы Александра II и их влияние на жизнь медянцев

Реформа удельных крестьян

Реформы, проводимые в 1860-70-х годах, изменили жизнь всех подданных Российской империи – и медянцы не могли не почувствовать их влияние на себе. Прежде всего, они юридически перестали отличаться от других групп населения и перешли в сферу действия общеимперского законодательства. Что касается земельных отношений, то по реформе удельных крестьян 1861-1863 годов[161] медянцы как удельные крестьяне, находившиеся под контролем Симбирской удельной конторы, имели право по согласованию с удельным ведомством выкупать у государства свои усадьбы и полевые наделы. Этот выкуп могла осуществлять либо община в целом, либо отдельные домохозяева.

В 1861 году в Медяну прибыла группа специалистов-топографов (начальник партии Антушевич, топограф Николаев и младший топограф Гардер). Они создали «План дачи деревни Новая Татарская Медяна Симбирской губернии Курмышского уезда, владения государственных крестьян Красноостровского приказа съемки 1861 года».

На карте 1861 года отмечено, что медянцы в окружной меже имели удобной земли – 3153 десятины 1734 сажени, неудобной – 211 десятин 1732 сажени. Всего 3365 д. 1066 саж.[162] Однако процесс проведения реформы затянулся на длительный срок: с 1863 по 1874 год. Это было связано с тем, что пришлось проводить специальное межевание земель, чтобы разобраться с точными границами земельных владений медянцев и их соседей.

Дело усложнилось из-за следующих жизненных обстоятельств. Ещё в 1835 году 16 семей из Медяны, главы которых числились по восьмой ревизии как казенные крестьяне, были переведены в группу удельных и «переселены из Медяны в старорусские селения»[163], а их земля фактически была присвоена медянцами в собственность. По сути, началось межведомственное разбирательство между уделом (Симбирской удельной конторой) и казною (Симбирской казенной палатой), которое было передано в Сенат[164].

Дача[165], когда-то присвоенная медянцами, была признана общественною с представлением прав тем татарам, которые имели купчие крепости на землю, полученные ещё до 1765 года. В разбирательстве участвовала специально созданная Симбирская губернская посредническая комиссия при Министерстве юстиции. Функции третейской силы выполнял посредник Курмышского, Алатырского и Ардатовского уездов князь Девлеткильдеев.

Для проведения межевания необходимо было согласие соседей, крестьян из деревень Большой Рыбушкиной и Чембилея[166]. В мае 1865 года была составлена так называемая «полюбовная сказка», то есть соглашение по размежеванию[167]. Поскольку дело затягивалось, медянцы просили, чтобы вопрос с межеванием решался быстрее[168].

Межевание земли

Летом 1870 года в Медяну прибыл землемер Харламов. 8 июля он приступил к работе по межеванию земельных участков. Эту работу он выполнял, опираясь на имевшуюся у него карту деревни Медяны, выполненную ещё в 1804 году, то есть более 60 лет назад, его предшественником землемером, губернским секретарем Силенским.

Харламов проверил межу и нарисовал планы двух участков земли деревни Медяны, выделенных из общего клина во владение групп крестьян-медянцев, а также проверил границы общего владения медянцев. Были вырыты межевые ямы, которые по старинке, как это делалось ещё в момент создания деревни, наполнялись углем и камнями[169].

Во время проведения межевания Харламову помогали специально определенные лица от деревни Медяны: понятые Сейфетдин Мухаметов и Керимулла Абдряшитов. Керимулла был человеком грамотным – поэтому расписался и за себя и за неграмотного Сейфетдина в межевой книге.

Отметим и то, что указной мулла соборной мечети деревни Медяны Арифулла Салехов, правнук первого абыза Исанелея Бикметева, также принимал участие в контроле происходившего межевания и расписался в межевой книге за неграмотных понятых деревни Актуковой Шамметдина Хамитова и Ключищ – Хасяна Хамитова по их личной просьбе[170].

Работу переводчика в ходе межевания выполнял указной мулла из деревни Чембилей Хасянов[171].

На межевании были представители всех заинтересованных сторон. Например, от татарской деревни Ключищи Сергачского уезда Нижегородской губернии присутствовал Аюп Кайнов, от Актуковой Кинбай Осипов, Чембилея – Буккарей Иванашев и т.д.[172]. Документ называет их по старинке служилыми татарами.

Межевая канцелярия Министерства юстиции, размещавшаяся в Москве, проверяла правильность оформления межевых бумаг и присылала в Симбирскую удельную контору уведомление о правильно оформленных размежеваниях земель между Медяной и её соседями[173].

Годы проведения реформы совпали не с лучшими погодными условиями. Летом 1862 года во многих деревнях уезда градом побило озимые хлеба, морозы повредили овощи[174]. В октябре опять пострадали по той же причине из-за града ещё большие площади теперь уже яровых хлебов[175]. Были проблемы, связанные с погодой и в дальнейшем.

Некоторые происшествия в Медяне время от времени привлекали внимание губернской прессы. Так, в 1865 году 25 апреля у крестьянина-медянца Фахретдина Ахташева сгорела крупообдирка, стоимость которой была оценена в 150 рублей серебром. Об этом происшествии сообщили Симбирские губернские ведомости[176].

Земская реформа 1864 года

Жители деревни Медяна почувствовали в 1864 году новации, предложенные властью в связи с проведением земской реформы. Как известно, согласно этой реформе, создавались уездные и губернские земские собрания и управы, которые являлись по составу избираемыми.

Медянцы, поскольку они были, как правило, малоземельными крестьянами, имели весьма ограниченные возможности влиять на процесс выборов, так как выборы по вводимым нормам по крестьянской курии (группе избирателей) были многостепенными.

Жители Медяны реализовывали свои права следующим образом: сначала избирали на сельском сходе своих представителей на волостной сход. Те, в свою очередь, выбирали выборщиков, и только выборщики – гласных в уездное земское собрание, проходивших от крестьянской курии.

По результатам выборов в уездное собрание, обнародованных в 1868 году, общее количество людей, избранных в этот орган и именуемых гласными, насчитывало 38 человек. При той системе выборов, которая была предложена властями, в состав гласных Курмышского уездного собрания прошло от сельских обществ всего два татарина – Фейзухан Жемлиханов (деревня Чембилей) и Сейфетдин Батяков (деревня Красный Остров)[177].

Землевладельцев в составе Курмышского уездного собрания было в общей сложности 19 человек из 38-и избранных. Среди них коллежский советник Логин Иванович Девлеткильдеев из давно обрусевшего тюркского по происхождению рода[178]. К нему впоследствии по разным делам предпочитали обращаться татары-мусульмане уезда.

На выборы этих 19-и человек медянцы не влияли вообще, так как выбирать их имели право лишь те владельцы земли, которые имели не менее 200 десятин. Таких крупных земельных владений в Медяне не было вовсе. Самый большой участок в 127 десятин находился тогда в руках трех совместных владельцев Сеитовых: Абдул Вахита, Фехретдина и Незаметдина[179]. В единоличном владении 107 десятин наличествовало у Абдюша Тимошкина, 21 десятина - у Жемлихана Салиханова. У всех остальных медянцев участки были меньше.

Однако, часть из них, у кого было больше земли, могла получить право на выбор уполномоченных для участия в землевладельческом избирательном съезде по Курмышскому уезду, то есть в некоторой степени повлиять на выборы по так называемой землевладельческой курии. Такими лицами от Медяны стали вошедшие в общий список из 173 человек 7 землевладельцев. Из них уже названные: трое Сеитовых, Салиханов, Тимошкин, а также владевшие землей по 12 десятин каждый – Халимдар Халилов и Шады Жалюков.

Если сравнивать представительство от Медяны в составе 7 человек с представительствами от других соседних татарских деревень, то большерыбушкинцы имели группу в 10 человек, затем по количеству шли медянцы, далее - петряксинцы - 6 человек, чембилеевцы - 5 человек, красноостровцы - 5 человек, малорыбушкинцы - 2 человека, собачеостровцы – 2 человека[180]. Это количество представителей говорит о масштабах земельных владений и об активности жителей тех или иных деревень.

Судебная реформа 1864 года

Как известно, по реформе 1864 года были созданы две системы судов: мировые и общие. Мировые суды рассматривали мелкие уголовные и гражданские дела. Более значимые дела рассматривались окружными судами. Участковый мировой судья, который мог осуществлять судопроизводство по мелким делам в Медяне, избирался Курмышским уездным земским собранием и осуществлял правосудие единолично.

Медяна, также как Чембилей, Большая Рыбушкина, Малая Рыбушкина, Языкова, Ратова и другие деревни Красноостровской волости, в которую она тогда входила, представляла собой мировой участок, в котором насчитывалось 980 душ и 303 двора[181]. Если решение мирового судьи медянца не устраивало, он мог обратиться к окружному съезду мировых судей с апелляцией. Такой порядок сохранялся до введения закона о земских начальниках от 12 июля 1889 года. Согласно этому закону должности выборных мировых судей отменялись, а судебные и административные функции в отношении крестьян осуществляли земские участковые начальники.

Инициативы Курмышской уездной земской управы

Как известно, в 1864 году в России была проведена земская реформа. Для медянцев это означало, что они оказались на территории, где осуществлялось земское самоуправление. Положительным моментом введенного новшества для жителей деревни стали инициативы Курмышской земской управы по улучшению дорог и строительству мостов.

В 1876 году проводился в Курмышском уезде земский сбор на дорожные сооружения, в том числе на мост в деревне Татарской Медяне через реку Медяну[182]. Тогда же на протяжении всей дороги от деревни Большое Рыбушкино до деревни Татарской Медяны ставились вехи. Подряд был сдан за 4 рубля жителю деревни Малое Рыбушкино Ибрагиму Рахимову[183].

Для решения проблемы обеспечения населения продовольствием в конце XIX века в Курмышском уезде практиковались выдачи ссуд зерна из общественной запашки. Так, например, с 1 по 15 января 1899 года на неработающих жителей Медяны, а таких насчитывалось 334 (всего едоков 1026 человек), было выдано 292 пуда 10 фунтов из общественных запасов[184].

Внешний облик деревни Медяны и ее жителей

Как отмечалось в изданном в 1865 году в Санкт-Петербурге Географическо-статистическом словаре Российской империи, «селений в Курмышском уезде, имеющих более 1500 душ обоего пола было двенадцать, из них особенно замечательны - Петряска -2689, Собачий Остров - 2674, Чембилей - 2405, Большое Рыбушкино -2395, Медяна - 2186, Красный Остров -2186, Новая Медяна - 2011[185].

Судя по плану селения Новой Татарской Медяны, проходившей по ведомству Алатырской удельной конторы, от 15 мая 1865 года[186], деревня продолжала располагаться полностью по правому берегу реки Большой Медяны. Она по форме представляла собой вытянутую с запада на восток линию домов в одну улицу.

По сохранившимся описаниям того времени, «татары… вообще хорошо сложены, имеют чистое приятное лицо, с редкой бородой, умные и плутовские глаза, широкий рот и толстые губы… татарки очень занимаются собой, но лучшее их физическое украшение есть, без сомнения, прекрасные черные или темно-синие глаза»[187].

Уже упоминаемая ранее Большая дорога из Сергача в Ардатов проходила через медянские земли и давала возможность движения в разных направлениях по суше. Тогда основным средством передвижения оставалась телега.

Водный путь, который можно было использовать, находился в отдалении от деревни Медяны и представлял собой движение по Суре. Для примера: от села Промзино до города Василя в 1866 году рекою Сурою прошло 178 судов с разным товаром. Однако, этот путь, как признавали земцы, требовал серьезного внимания. «Нужно улучшать водный путь», - заявил на страницах Симбирских губернских ведомостей председатель управы А.Демидов[188].

Чтобы добраться до ближайшей почтовой станции, находившейся в селе Болховском, медянцам надо было преодолевать в те времена 11 верст[189].

Первая соборная мечеть

Время возникновения (постройки) первой соборной мечети в Медяне относится, предположительно, к середине XVIII столетия[190]. В 1790 году Медяна, по сравнению с иными татарскими деревнями округи, могла считаться густонаселенным пунктом: как уже отмечалось, в ней насчитывалось 226 дворов с общим числом жителей в 1579 человек[191].

Согласно правительственному указу Екатерины II, тогда мечеть дозволялось строить в поселениях с числом жителей не менее чем 200 человек. Благодаря тому, в небольших татарских деревнях Нижегородчины (200 и более человек) в последней четверти XVIII века уже имелись официально зарегистрированные мечети[192]. Таким образом, ещё одно обстоятельство косвенно указывает на наличие в Медяне мечети во второй половине XVIII века.

Картографически зафиксированное наличие мечети относится к рубежу XVIII-XIX вв. Это отражено в топографической карте рассматриваемой деревни, выполненной в 1804 году и сохранившейся в архивных фондах ЦАНО[193]. На ней вполне различимы отдельно стоящие два здания в восточной части деревни[194]. На площади (перекрестке), среди жилых домов, составляющих единственную улицу, и прилегающих к ним огородов, располагаются два строения, не имеющие огородов. Причем, одно из них - более крупное - в виде прямоугольника вытянуто с севера на юг, что строго указывает на направление к священной Мекке. Здание располагалось на деревенской площади, что позволяло массе молящихся (тем, кому не хватало места в помещении, обычно вмещавшем тогда не более 100 человек) выполнять обряды вне стен мечети.

С достаточной долей уверенности следует считать, что это и есть первая соборная мечеть Медяны, а также прилегающее к ней здание медресе (мектебе).

Есть вполне достаточные материалы для того, чтобы признать, что здание описываемой первой соборной мечети Медяны исчезло в период между 1804 и 1861 годами. Дело в том, что на месте, где в начале XIX века находилась мечеть, карта от 1861 года уже ничего не содержит[195]. Вероятно, здание мечети было уничтожено пожарами, бушевавшими в Курмышском уезде в конце 30-х годов XIX столетия[196]. Забегая вперед, скажем, что в 1882 году здание первой соборной мечети было восстановлено[197].

Согласно источникам, в начале XIX века в медянской мечети работало два священнослужителя[198]. Один из них – упомянутый ранее Абдул Керим Салимов, который являлся соборным муллой деревни Медяны и главным мухтасибом. На рубеже XVIII-XIX вв. Медяна являлась центром мухтасибата; там проживал мухтасиб-имам А.К.Салимов.

В июле 1853 года Арифулла Салехов был утвержден указным муллой первой соборной мечети[199]. Видимо, сначала ему пришлось отправлять требы в молитвенном доме (один из частных домов селения), поскольку здание мечети еще не было восстановлено после пожара. В 1861 году он окончательно ушел служить во второй приход. Умер Арифулла-мулла не ранее 1910 года. В начале XX века мечеть будут называть «мечеть Ахметжана». Это наименование не случайно. Ахметжан Аляутдинов, праправнук первого абыза Медян Исанелея Бикметева, служил в приходе первой соборной мечети с 1893 до конца 1920-х гг.,а, может быть и позже, так как год его смерти установить не удалось.

Вторая соборная мечеть

Ещё одна соборная мечеть была построена в центре деревни. Точная дата её постройки не зафиксирована в официальных документах. Однако, по информации, содержащейся в ряде архивных материалов, можно установить время её возведения. Мы знаем, что в 1850 году при ней открывается мектебе[200]. Значит, по логике, мечеть к 1850 году уже существовала. Скорее всего, после уничтожения огнем в 1830-х гг. здания первой соборной мечети жители Медяны решили, что будет правильнее, если они возведут новое здание в центре селения, переместившемся на запад из-за расширения деревни в результате строительства новых домов.

Приход второй соборной мечети был самым крупным по количеству прихожан, по-видимому, из-за удобного расположения в центре деревни.

Мы располагаем информацией, что под 1852-м годом в разросшейся Медяне зафиксированы две мечети, не считая первой соборной, здание которой пострадало во время пожаров - и ещё не было отстроено. То есть в 1852 году в Медяне существовало три прихода.

Нам известно также, что в 1845 году была построена третья соборная мечеть. Таким образом, логически мы приходим к тому, что вторая соборная мечеть была построена не позже первой половины 1840-х годов, то есть до 1845 года. Упоминание о строительстве второй соборной мечети в ведомостях 1904 года в 1861 году, видимо, связано с тем, что во время пожаров здание пострадало, и его пришлось - чуть ли не заново - отстраивать.

В 1893 году часть прихожан перешла из первого прихода во второй, что подтверждает значение второй соборной мечети как центральной в селении.

Мечеть сначала вошла в историю духовно-религиозной жизни Медяны как вторая соборная мечеть – а впоследствии (в начале XX века) за ней закрепилось имя Абдуллы-муллы (о нем позднее). Это та мечеть, где отправлял требы с 1861 по 1913 гг. имам Арифулла Салехов. Он пробыл на должности имама 60 лет.

Вместе с ним до 1880 года трудился имамом Вахит (Абдел-Вахмят) Сагидов (Сеидов) (1815 – 22.09.1874). Вахит-мулла был очень авторитетным и уважаемым человеком в Медяне[201]. У него была большая семья, не одна жена. Из династии Вахита вышел целый ряд имамов, направлявших духовную жизнь деревни.

Подтверждением тому, что авторитет имама Сагитова в самой Медяне и за ее пределами был высок, служит ряд поручений, которые давались ему со стороны ОМДС для разбирательств конфликтов, происходивших в татарских мусульманских селениях.

Так, в 1868 году в ОМДС поступила жалоба от татарина-мусульманина деревни Муравлевой (выселок из селения Новый Мочалей) Рамазана Жемлиханова на новомочалеевского имама Мухаметрахимова. Жаловался Рамазан на незаконное оформление брака его жены Абдулбахитовой с другим человеком в 1867 году. Мухаметрахимов в присутствии своего отца – также имама Мухамет-Рахима Габбясова вторично сочетал браком уже являвшуюся женой Рамазана Амину.

Медянский имам Абдул-Вахит Сагитов (вместе с большерыбушкинским имамом Мухетдином Абдулхалековым) разбирался по поручению ОМДС в сложившейся ситуации, прежде всего, опрашивал свидетелей. В результате разбирательства были осуждены отец Амины и свидетели неправильно проведенного обряда; мулла Нового Мочалея также признан виновным в незаконном оформлении брака женщины, уже бывшей замужем[202].

Помощь от Сагитова понадобилась ОМДС и в 1873 году. В Ендовищах возникла неприятная ситуация: Зейнетдин Мавлетбердин выгнал свою жену Бядрижамяль Невматуллину из дома, не дав ей и сыну средств на содержание. Во время скандала он неоднократно произносил «талак» при свидетелях, что означало, что он дает жене развод. Женщина ушла жить к брату Хамидулле Невмятуллину. Дело осложнилось тем, что мулла Камалетдин Мавлетбердин в метрической книге вместо слова «талак» написал слово «клювам». Для Зейнетдина это значило возвращение «калымных и рукоданных денег» в сумме 143 рублей, так как жена не хотела развода.

ОМДС дало распоряжение «поручить провести исследование (возникшего конфликта – авт.) мулле Симбирской губернии Курмышского уезда деревни Медяны Абдулвахиту Сагитову при нахождении… указных мулл деревни Ендовищи Мухаммят Шакира Абубякирова и Аксяна Феткуллина». Рекомендовалось осуществить «справедливое разбирательство между супругами по нормам шариата», склонить их к миролюбию, если же не получится, то добиться, чтобы были взысканы с бывшего мужа 143 рубля в пользу матери его ребенка. Решение ОМДС было передано Сагитову через Сергачское полицейское управление[203].

В 1873 году распоряжением Симбирского губернского правления все приходы в Медяне были количественно уравнены. В 1874 году, 22 сентября, умер имам второй соборной мечети Абдул-Вахит Сагидов (Сеитов). В руководстве прихода, в котором числилась 281 мужская душа, остался муллой лишь Арифулла Салехов[204].

1 ноября 1874 года в ОМДС прихожанами второй соборной мечети под руководством крестьянина Калимуллы Абдряшитова было проведено собрание 52 домохозяев и составлено прошение с просьбой разрешить им отправлять требы у муллы первой соборной мечети Сибгатуллы Абдул-Вахитова, сына умершего, до утверждения нового имама Абдул-Алляма Абдул-Вахитова, также сына умершего, во второй приход[205].

Прихожан в первой мечети под руководством Сибгатуллы-муллы было 209 человек-мужчин. Опираясь на приговор прихожан второй мечети, Сибгатулла взял на себя ответственность за выполнение треб еще и в приходе умершего отца.

Арифулла Салехов был против такого решения прихожан и написал жалобу в ОМДС, указав, что метрическая книга второго прихода осталась у Сибгатуллы. 28 ноября 1874 года в ОМДС слушали дело, поступившее из Симбирского губернского правления[206].

Разбираясь в возникшей ситуации, ОМДС распорядилось, чтобы Сибгатулла отдал Арифулле метрическую книгу и не вмешивался в дела прихода. Вместе с тем, ОМДС пошло навстречу 52 домохозяевам и разрешило до утверждения нового имама исправлять требы у Сибгатуллы, но обязательно при этом давать знать Арифулле Салехову, сколько треб исполнено[207].

Умершего в 1874 году Вахита-муллу сменил на должности имама - сын – Абдул-Кабер (Кабер) Вахитов (?-1937), первый имам мечети и мугаллим (учитель). Кабер Вахитов окончил медресе в деревне Тюптяри Вятской губернии и Казанское Азимовское училище. Именно в память Абдул-Кябера-муллы за мечетью впоследствии закрепилось имя – «мечеть Абдуллы». Бессменным азанчеем с 1851 по 1891 гг. был Ахметжан Мавлиханов.

В пространстве второй соборной мечети был воздвигнут в условиях Мусульманского Ренессанса конца XX века религиозный исламский комплекс «Медина» с прекраснейшим зданием мечети «Рашида».

Строительство ещё одной, третьей, соборной мечети

Третья по времени возникновения медянская мечеть впоследствии, в начале XX века, будет именоваться мечетью Абдрахмана-муллы. Её же будут называть третьей соборной мечетью. Эта мечеть была построена, как было отмечено, в 1845 году[208]. Возможно, сначала ее имамом был все тот же Арифулла Салехов. Либо без утверждения ОМДС в ней работал Хасян Хутбиходжин, окончивший Казанское Азимовское училище. С 1880 года, с 18 августа, Хасян-муллла на законных основаниях, то есть, получив утверждение, приступил к обязанностям имама. В 1927 году его сын Абдрахман Хасянов будет зарегистрирован как глава третьего прихода.

Медянцы возводят ещё одну, четвертую, мечеть

Четвертая по времени возникновения – это построенная в 1861 году[209] медянская мечеть.

По сведениям справочника, изданного в 1863 году, «в Медяне, расположенной на речке Медянке», фиксировалось четыре мечети и три медресе[210]. В справочнике имелись в виду следующие культовые сооружения. Первая соборная мечеть, располагавшаяся временно в молитвенном доме, мечеть, воздвигнутая до 1845 года, мечеть, построенная в 1845 и, наконец, построенная в 1861 году, но пострадавшая от пожара – и, по сути, вновь возведенная в 1874 году.

На ранее упомянутой карте Медяны от 1861 года вполне различимы три мечети. На том месте, где ранее была воздвигнута первая соборная мечеть, культового здания нет. Таким образом, во второй половине XIX века в Медяне наличествовали четыре прихода, а после восстановления здания первой соборной мечети в 1882 году к небу устремлялись четыре минарета четырех медянских мечетей.

В четвертой соборной мечети почти одновременно: 18 июля и 28 июля 1884 года были утверждены имамами два брата: Хасян (1852-1937) и Хусейн Жемалетдиновы.

Когда-то их дед Багаутдин (1812 г.р.) под сильными впечатлениями, полученными в середине XIX века во время совершения одного из важнейших обрядов ислама-хаджа, задумался над тем, чтобы усилить религиозное образование своих внуков. Они и названы–то были символично – Хасян и Хусейн. В роду Елдашевых, откуда происходил Багаутдин, не было имамов. Внуки Багаутдина стали первыми. Таким образом, Багаутдин (теперь его именовали в деревне Багаутдин-хаджа) стал особым человеком в своем селении. Сначала он заработал деньги, что позволило тесно прикоснуться к исламским святыням Мекки. Затем, и об этом можно говорить с большой долей уверенности, у него под воздействием посещения Запретной мечети появилось желание построить еще одну мечеть в родной Медяне, сделав тем самым угодное Аллаху дело. Получившие образование в Казанском Азимовском училище Хасян и Хусейн стали имамами построенной в 1874 году четвертой соборной мечети Медяны. Выбор Казанского медресе был не случаен. Там учились все медянские имамы последней четверти XIX – начала XX вв. Так хадж деда Багаутдина определил судьбу его внуков.

Позднее, в 1923 году, муллой четвертого прихода будет официально отмечен Халилулла, сын Хусейна, а в 1927 году во главе прихода будут зарегистрированы Хасян и Хусейн Жемалетдиновы. Племянник братьев Жемалетдиновых, Хамет Шефетдинов, в 1894 году был утвержден азанчеем четвертой соборной мечети, а позднее, в 1923 году, на той же должности его зарегистрирует новая власть.

Религиозная жизнь татар Симбирской губернии во второй половине XIX столетия по «Материалам для географии и статистики России»

Собранные полковником Липинским факты и сделанные им наблюдения позволяют представить, как выглядела религиозная жизнь медянцев во второй половине XIX века с точки зрения стороннего наблюдателя. Составитель справочника отмечал, что «татары Симбирской губернии, за весьма незначительным исключением, исповедуют магометанскую религию, и все принадлежат к суннитскому толку»[211].

Крещеных татар в Медяне было немного и их земельные владения также были невелики. На карте деревни 1861 года читаем: «показанныя на сем плане земли чрезполосного владения под №№ 1-20 в количестве 23 дес. 494 саж., означают владение Новокрещенных Татар, поступивших в Удельное ведомство».

Что касается мусульманских обрядов, то Липинский обратил внимание на то, что не все мусульмане губернии тщательно соблюдают обряды. «При неимении свободного времени, более набожные заменяют омовение обтиранием лица руками, на летних же работах в поле, когда нет вблизи воды, многие омывание заменяют натиранием тела песком»[212]. Относительно поста, он сделал следующие замечания: «Из постов строго соблюдается Рамазан, но по принятому обычаю, воздержание от пищи, а по возможности и питья, продолжается только днем; вечером же употребление пищи разрешается. Дети совсем не соблюдают постов»[213]. Далее составитель сборника отмечал, что «празднование пятницы соблюдается строго в деревнях, но при отходе в дальние заработки, особенно на жнитву, татары работают и в пятницу после обеда»[214].

Внешний и внутренний облик мечети в татарских деревнях Симбирской губернии

В Курмышском уезде Симбирской губернии, в состав которой входила интересующая нас Медяна, насчитывалось в 1868 году 27 мечетей, а всего в губернии их было 139. На всю губернию имелась только одна каменная мечеть, в губернском центре, все остальные были деревянными.

По имеющимся описаниям, «деревенские мечети представляют большие деревянные дома, с небольшим минаретом и высоким шпицом на крыше. Вход в мечеть всегда с севера; на южной же стороне делается наружу выступ (в роде фонарика) где совершает молитву мулла. Внутренность мечети представляет большей частью в два света комнату, без всяких украшений, которая содержится весьма опрятно, ибо татары при входе в мечеть снимают туфли и сапоги. Молятся татары сидя (почему зимой пол в мечети устилается войлоками) и когда предаются усердной молитве и забвению о всем земном, то затыкают большими пальцами уши и наклоняют голову»[215].

В 80-90-е годы XIX столетия произошло обновление состава имамов, возглавлявших приходы деревни Медяны. 2 июня 1880 года был утвержден в качестве имама и мугаллима во вторую соборную мечеть Абдул-Кабер Вахитов. Вскоре 18 августа 1880 года имамом и мугаллимом третьей соборной мечети официально стал Хасян Хутбихотжин.

Почти одновременно, 18 июля и 28 июля 1884 года получили назначение братья Жемалетдиновы: сначала Хасян, ставший имамом, хатыбом и мугаллимом, затем Хусейн, обретший обязанности имама и мугаллима[216].

27 марта 1893 года был утвержден в должности имама и мугаллима Ахметжан Аляутдинов, ставший руководителем первого прихода.

На рубеже 1870-1890 годов к обязанностям азачеев приступили И.Хасянов и Г.Ишниязов[217].

Особо скажем о жителе Медяны Хасяне Сейфуллине. Согласно «Ведомости о мечетях и состоящих при них духовных лицах ведомства ОМДС, находящихся в Санкт-Петербургской губернии», составленной в 1868 году по распоряжению ОМДС[218], помощником санкт-петербургского гражданского муллы имама-хатыба, мугаллима, тархана Алима Кантемирова состоял государственный крестьянин из деревни Медяны Хасян Сейфуллин. Молельный покой был организован при квартире гражданского муллы А.Кантемирова на Невском проспекте в доме Ваяшникова и предназначался для прибывающих в столицу мусульман. Кто-то приезжал торговать, кто-то по делам службы или с иными надобностями, но все они, так или иначе, нуждались в муллах. А.Кантемиров являлся имамом Петербурга с 11 июля 1854 года, 26 августа того же года получил утверждение на пребывание в должности. Что касается Хасяна Сейфуллина, жителя Медяны, то у него имелся общественный приговор об избрании муллой. Но к моменту составления «Ведомостей» он еще не был утвержден в звании помощника петербургского имама, хотя на должность мог претендовать вполне, так как имел утверждение от ОМДС, датированное 1864 годом[219]. Никаких доходов, кроме получаемых при совершении пятивременных молитв и в праздники Рамазан и Курбан-Байрам, ни Кантемиров, ни Сейфуллин не имели и довольствовались тем, что поступало от прихожан[220].

Мусульманские священнослужители того времени жили в материальном отношении весьма неплохо. Это отмечалось рядом наблюдателей: исламское «духовенство имеет хороший материальный достаток»[221].

Крещены из деревни Медяна

Исламские традиции прочно вошли в сознание большинства жителей деревни. В православие шли неохотно, преимущественно под воздействием жизненных невзгод. Как отмечал один из авторов XIX столетия, «предки их (новокрещен – авт.) по большей части, вследствие различных административных мер, а потому нынешние татары-христиане до сих пор придерживаются многих магометанских обрядов»[222]. Так, в 1805 году медянец Абтей Бинеев, осужденный за кражу целой телеги товаров, желая избежать наказания, заявил о желании стать новокрещеном[223].

В 1834 году в деревне Медяне насчитывалось 270 дворов, в которых проживало 270 семей.

Деревня становилась все более многолюдной: в 1859 году в её 501 дворе насчитывалось 3587 человек[224]. Теснота, малоземелье и иные обстоятельства заставили в 60-е гг. XIX века сотню медянцев (46 мужчин и 58 женщин) подать министру внутренних дел просьбу разрешить им переселиться в Турцию. Тогда с подобными обращениями выступали мусульмане не только Симбирской губернии (в состав которой входила Медяна), но и иных губерний.

Однако в социально расслаивающейся деревне имелись и вполне зажиточные селяне. В частности, как указывалось ранее, небедный медянец Багаутдин (1812 г.р.) из большого семейного клана Елдашевых совершил хадж в Мекку.

В 90-е годы XIX века деревня расширялась, появлялись новые улицы. В план Медяны с разрешения начальства вносились новые дворовые места[225]. Так, 20 мая 1894 года мулла Арифулла Салехов подал прошение о включении 7 новых дворов в квартале за номером 68 в план деревни. Далее на основании этого прошения Симбирская губернская земская управа 30 июня 1895 года обратилась в вышестоящие инстанции, чтобы утвердить изменения на карте деревни[226].

Некоторые домохозяева расширяли уже имевшиеся усадьбы. Например, Хуснетдин Батюков 27 февраля 1897 года просил расширить его двор, находившийся в квартале №12[227]. Сам он был неграмотным, поэтому прошение подписал его племянник, обученный грамоте – Имаметдин Аймалетдинов[228].

В 1900 году от медянцев поступило ещё одно ходатайство «О нанесении на утвержденный план 15 мест позади кварталов 40, 46 и 47»[229]. Это означало, что обособилось на отдельное жительство ещё 15 семей деревни.

За порядком проведения строительства новых домов и своевременном включении их в официальные планы деревни следили старосты. Существовали строгие правила по строительству. Ширина дворов не должна была превышать более 7 саженей, глубина – 20 саженей. Полисад между дворами должен был достигать не более 8 саженей. Прежде всего, за выполнение этих правил отвечал сельский староста, избранный медянцами. Им в конце века являлся Неземетдин Зейнетдинов[230]. Сельский староста, в свою очередь, был под контролем волостного старосты. Обязанности волостного старосты в конце XIX столетия выполнял некий Фазылов, житель деревни Чембилей.

Состояние здоровья жителей Медяны

Главные болезни, которым были подвержены жители Медяны (да и в целом уезда) во второй половине XIX столетия – это тиф для взрослых и оспа для детей. Реже на медянцев обрушивались скарлатина и корь[231].

Здоровье медянцев не всегда соответствовало требованиям специальных медицинских комиссий. Так в 1891 году были недопущены к призыву в армию несколько человек из-за искривления ног, пупочной грыжи, расширения вен, так называемой «английской болезни», а также по невозмужалости[232].

Глава IV. Медянская жизнь в быстро меняющихся условиях XX века

§ 1. Материальное существование деревни до революций 1917 года

Медяна – крупное татарское селение начала XX века

В XX век деревня Медяна вступила как населенный пункт в составе Чембилеевской волости Курмышского уезда Симбирской губернии. Тогда этот уезд состоял из 16 волостей с 280 селениями. По величине селений Чембилеевская волость находилась на первом месте. В её составе развивались четыре крупных татарских деревни: Чембилей - 697 семей, 4713 душ; Медяна - 641 семья, 4558 душ; Большая Рыбушкина - 619 семей, 3983 души и Малая Рыбушкина - 304 семьи, 1991 душа[233]. Очевидно, что по количеству жителей Медяна в волости стояла на втором месте после волостного центра - Чембилеев.

От уездного центра - Курмыша деревню Медяну отделяли 79 верст, от волостного – Чембилеев – 4 версты[234].

Количество дворов в селении постепенно росло. Симбирская губернская земская управа контролировала рост дворов в населенных пунктах, которые ей подчинялись. Например, в 1916 году Медяна выросла на «одно дворовое место»[235], что было сразу же официально оформлено.

Население деревни и её рабочие руки

По переписи 1911 года соотношение мужчин и женщин было, как и ранее, приблизительно 1:1, а в ином цифровом выражении – 2358 мужчин и 2200 женщин[236]. Всего – более 4,5 тысяч лиц. В среднем семья насчитывала более 7 человек. Отметим, что по количеству членов в семье Медяна занимала первое место среди всех деревень и Чембилеевской, и Петряксинской волостей. В других татарских деревнях показатели выражены цифрами: от 5 человек в семье в среднем до 6-и.

Обычно в медянской семье было двое или один взрослый работник-мужчина. Остальные - престарелые люди, женщины и дети. Одна или две женщины в каждой семье занимались бытом.

Сами члены семей в подавляющем большинстве хозяйств деревни Медяны справлялись с производственными задачами, не нанимая работников. Подавляющее большинство семей занимались традиционными занятиями: земледелием и скотоводством, имея для этого землю. Однако в деревне имелись семьи: их насчитывалось 18, у которых земли не было совсем. Это были безземельные люди, которые должны были искать иные заработки.

Из общего количества хозяйств с наличием земли, а их было 623, только в 44-х имелись наемные сельскохозяйственные работники. В общей сложности в деревне насчитывалось 46 батраков. То есть, как правило, те, кто мог себе позволить взять наемную рабочую силу для хозяйственной деятельности, нанимали по одному работнику. Женщин - наемных работниц в переписи населения 1911 года в Медяне не зафиксировано.

Редким, но полезным занятием было в деревне пчеловодство. В 1911 году этим делом занимались только трое крестьян, имевших в общей сложности 34 улья[237].

Для Чембилеевской волости, в том числе для Медяны, был характерен недостаток земли у крестьян вообще и неравномерное её распределение между наличными хозяйствами. Такое положение дел благоприятствовало развитию арендных отношений. Наиболее распространенной формой аренды была так называемая «общинная мирская сдача». Не хватало сенных покосов, существовала низкая обеспеченность сельскохозяйственным инвентарем. К примеру, плугов в деревне насчитывалось 39, а железных борон не было вовсе[238]. Для увеличения урожайности медянцы стали использовать навоз в большем количестве в качестве удобрения[239]. Земля, хоть и славилась, как черноземная почва, тем не менее, должна была восстанавливаться – и это люди понимали.

В 1911 году деревня Медяна Чембилеевской волости Курмышского уезда Симбирской губернии имела в своем распоряжении пашенной земли 4816,7 десятины и 8,8 десятины земли под покосы[240].

Исходя из сведений подворных переписей, можно сказать, что в среднем на хозяйство в деревнях Чембилеевской волости приходилось по 0,89 лошади и 0,73 коровы. Но в Медяне показатель по количеству лошадей был несколько выше, так как наличествовало 744 лошади (из них взрослых – 638). Кроме того, у медянцев было 422 взрослых коровы и 1882 головы овец и коз[241].

Что касается лошадей, то в двух соседствующих волостях Петряксинской (в неё тогда входило 6 деревень) и Чембилеевской (4 деревни, в том числе - Медяна), более высокий показатель был только у чембилеевцев: 795 лошадей. На втором месте по этому показателю шла Медяна[242].

Отходническая деятельность медянцев

По-прежнему, как и ранее, жители деревни любили заниматься торговлей. Некоторые уходили в отход, чтобы заработать с помощью этого вида деятельности. Например, количество медянцев, торговавших вразнос, составляло в 1911 году 304 человека. Тогда же, старьевщиками зарабатывали себе на жизнь 72 человека. 65 мужчин работали дворниками, трое – сельскохозяйственными рабочими «на стороне», две женщины подручными в торговле[243]. По переписи 1911 года среди медянцев не значится ни одного нищего.

События медянского значения

Иногда происходили события местного значения. Например, в 1913 году 29 января из дома медянской крестьянки Шамши Аляутдиновой через окно был похищен ковер, стоимость которого была оценена в 14 рублей. Курмышский уездный исправник подал рапорт вышестоящему начальству, но ни ковер, ни его похитители так и не были обнаружены[244]. О таких происшествиях некоторое время судачили, а затем довольно быстро забывали.

В ночь на 1 июня 1913 года в деревне Медяне сгорела мельница. Ущерб в этом случае оказался гораздо существеннее. Дело в том, что сгорела, к тому же, не только ветряная мельница, сама по себе недешевая, но и 50 пудов ржи (800 кг) в ней находившихся и, частично, инвентарь (телега и пр.). Хозяин, в частном владении которого находилась мельница, Хусеин Калимуллин не застраховал имущество и потому понес убыток в 865 рублей без всяких страховых выплат. И, хотя дело было передано следователю, который установил, что был совершен поджог, виновных так и не нашли[245].

§ 2. Духовно-религиозная жизнь и её трудности в условиях перемен

Распределение верующих по приходам

Документ под названием «Сведения о мечетях по городу Симбирску и уездам», датированный 24 февраля 1904 года[246], дает информацию о наличии в Медяне по-прежнему четырех мечетей. Количество прихожан в них распределялось следующим образом (учитывались только мужчины).

Всего по приходу первой соборной мечети 263 человека мужского пола, из них 72 старейшины, по приходу второй соборной мечети – 765 человек, из них 160 старейшин, в третьем приходе – 436 мужчин, из них 110 старейшин и, наконец, в приходе четвертой соборной мечети насчитывалось 590 лиц мужского пола, из них 153 старейшины. Следовательно, в Медяне перед первой российской революцией самым крупным приходом по количеству мусульман был приход второй соборной мечети, который возглавлял Кабер Вахитов. За ним по количеству правоверных шел приход четвертой соборной мечети во главе с братьями Жамалетдиновыми: Хасяном и Хусеином. Их имена выразительно повторяли имена потомков Пророка Мухаммада, сыновей Али – Хасана и Хусеина.

Благодаря пожертвованиям медянцев в 1907 году в деревне удалось открыть ещё одно мектебе[247].

Пятая соборная мечеть деревни Медяны

В 1913 году, как отмечал статистический справочник, «в деревне Медяне при речке Медянке - население татарское; 4 мечети, 2 медресе»[248]. Но, учитывая, что с 1909 года в пятой соборной мечети значится муллой Фятех Каберов, то, очевидно, справочник дал устаревшую информацию. С 1909 года в Медяне появляется ещё одна - пятая мечеть.

По свидетельству одного из местных старожилов - учителя истории медянской средней школы К.С.Салахетдинова[249] - мечети в начале XX века составляли уже пять единиц - и располагались с востока на запад в следующем порядке и под следующими «именами»: «мечеть Фатеха», «мечеть Абдуллы», «мечеть Ахметжана», «мечеть Хасяна», «мечеть Абдрахмана»[250].

Сопоставление этих имен с архивными материалами, хранящимися в Нижнем Новгороде, Арзамасе и Ульяновске (ЦАНО, ГОПАНО, ЦАНО-№ 2 (Арзамас), ГАУО) от 1908, 1909, 1911, 1912, 1913, 1923 и 1927 годов[251], позволяет выстроить порядковую нумерацию медянских мечетей, существовавших в начале XX века. Это, в свою очередь, дает основания для ряда дальнейших обобщений.

Согласно архивным материалам дореволюционного и постреволюционного периодов, пять медянских мечетей возглавлялись в начале XX века следующими лицами:

I соборная мечеть (I СМ, мечеть Ахметжана) - Ахметжан (Ахметзян) Аляутдинов, имам и мугаллим, утвержденный 27 марта 1893 года. При I соборной мечети с 1907 года действовало мектебе.

II СМ (мечеть Абдуллы) – Абдул-Кабир Вахитов. При мечети с 1848 года действовало мектебе.

III СМ - Абдрахман Хасянов (Абдрахман-мулла)[252].

IV СМ - Хасян Жамалетдинов (1852-1937) (Хасян-мулла)[253].

V СМ - Фатех Кабирович Вахитов (1890-1937[254]) (Фатех-мулла) с 1909 года[255].

Таким образом, к трем мечетям, возникшим до 1861 года (I, II, III), затем прибавились ещё две (IV и V). Четвертая по счету заняла место между третьей и первой, а пятая выросла к востоку от второй. Из этого следует, что до 1917 года медянские мечети располагались с востока на запад в следующем порядке: V СМ («мечеть Фатеха»), II СМ («мечеть Абдуллы»), I СМ («мечеть Ахметжана»), IV СМ («мечеть Хасяна»), III СМ («мечеть Абдрахмана»).

О внешнем облике соборных мечетей селения Медяны можно судить, опираясь на их чертежи, выполненные позднее, в 1926 году, и ныне хранящиеся в фондах ЦАНО[256].

Духовно-религиозное образование имамов Медяны начала XX века

Грамотность жителей Медяны того времени – это, прежде всего, знание своего родного, татарского языка, причем, часть крестьян умела читать и писать по-татарски. Второй показатель грамотности – это религиозная грамотность.

Но, по официальным данным, при составлении справочных изданий, отражающих грамотность населения империи, чиновниками учитывалось знание «инородцами» русского языка, поскольку он имел статус государственного. Поэтому на официальном уровне показатели грамотности в Медяне выглядели следующим образом: только в 34-х медянских семьях (из 641-й, проживавшей в деревне) были люди, умевшие читать и писать по-русски или учащиеся. Таким образом, лишь 5,3% к общему числу жителей деревни умели читать и писать по-русски. В эти 5,3% не входило ни одного человека женского пола. Все грамотные люди Медяны в 1911 году – это в общей сложности 45 лиц мужского пола[257].

Грамотность была, прежде всего, уделом мужчин и, в первую очередь, имамов.

Итак, накануне событий 1917 года в Медяне насчитывалось пять соборных мечетей. Это не было удивительным на фоне традиционности развития и роста народонаселения.

Регистрации мусульманских приходов в советский период

В 1925 году в Медяне насчитывалось 933 двора[258]. В них проживало 5065 человек (2568 мужчин и 2497 женщин). Имелось 13 ветряных мельниц и 3 крупорушки. На едока приходилось 0,73 десятины земли. Если сравнивать с другими татарскими деревнями губернии, это показатель на уровне среднего.

Хотя центральный сельсовет (волостной центр) находился в Уразовке, Медяна была значительно крупнее. Для сравнения: в Уразовке в 1925 году проживало 1798 жителей в 346 дворах [259]. Понятно, что при выборе волостного центра свою роль, прежде всего, сыграло срединное положение Уразовки среди ближних татарских селений. Самую северную точку волости представляли Кочко-Пожарки, а самую южную - Медяна.

Благодаря поддержке верующих храмы продолжали функционировать и после того, как произошли революции 1917 года. Стараниями священнослужителей приходы были оформлены властями, как законно действующие «общества». Это произошло в период с 1923 по 1927 гг. Тогда в первой соборной мечети место имама занимал Ахметжан Аляутдинов. Абдул Вахитов был духовным главой второго прихода. Уважаемый и ученый человек, Абдрахман Хасянов совершал богослужения в третьей соборной мечети. В апреле 1923 года «общество» четвертой мечети (число прихожан которой составляло 541 человек) подтвердило свое желание содержать приход своими пожертвованиями. Хасян Жамалетдинов (по советским меркам – середняк) и Халилулла Хусяинов (по меркам того времени – бедняк), будучи авторитетными и достойными лидерами, остались в должности «соборных» имамов. На молитву в мечеть верующих призывал азанчей Хамет Шефетдинов (он числился середняком). Муллой пятой соборной мечети в этот период являлся Фатех Каберов (Фатех Кабирович Вахитов) (1890–1937)[260].

В апреле 1923 года заключались соглашения с Чембилеевским волостным исполнительным комитетом о существовании магометанских приходов[261].

В 1927 году в Медяне было зарегистрировано советской властью пять мечетей и приходов. В четвертом приходе было два руководителя, в остальных – по одному. Кроме того, при селении Медяна был зарегистрирован приход мусульман поселка Бишболта[262] во главе с Халилуллой Лукмановым.

Утверждение светской школы

После 1917 года шло постепенное вытеснение религиозного элемента в образовании и замена его светским. В здании, специально выстроенном для мектебе в 1903 году, в 1917 году расположилась «советская школа I ступени», то есть четырехлетка. Это было деревянное одноэтажное здание с железной крышей. Со временем именно недостатком помещений для образовательных учреждений мотивировали изъятие мечетей у верующих[263].

Ликвидация мечетей

Первая из пяти существовавших мечетей, если начинать отсчет с восточной части селения, была единственной, имевшей крытое железом здание. Эту мечеть называли в советские времена мечетью Фатеха-муллы, по имени имама. В 1936-1937 годах здание мечети разрушили, сняли минарет. До 1952 года в здании мечети размещалась начальная школа (2 класса обучения)[264]. Некоторое время в 1952 году помещение использовали как зернохранилище. Поскольку здание было в опасном, аварийном состоянии, в том же, 1952 году, его разобрали. Позже на этом месте поставили конюшню, которая существует и поныне.

О мечети Абдуллы-муллы

Вторую мечеть в деревне называли мечетью Абдуллы-муллы. Там исполнял обязанности имама упомянутый Абдул Вахитов из семейства Каберовых, брат Фатеха-муллы. Мечеть была того же размера, что и Фатеха-муллы.

При советской власти судьба второй соборной мечети сложилась следующим образом. В 1937 году с мечети был снят минарет и некоторое время здание, обшитое тесом, использовали под склад, то есть по существу она прекратила функции культового назначения. Её имам-хатыб А.К.Вахитов был репрессирован в том же 1937 году. После Великой Отечественной войны, ориентировочно в 1952 году, оно было окончательно разобрано, а из полученного материала возведен рядом возникший сельский клуб[265].

Следующая, третья мечеть также пострадала в 30-е годы. Имамом в ней был Ахметжан Аляутдинов. Эта мечеть являлась первой соборной мечетью. В 1937 году с нее сняли минарет и стали использовать под пионерский клуб. Согласно постановлению президиума Горьковского облисполкома от 23 марта 1938 года было решено использовать здание бывшей первой соборной мечети под школу[266]. В годы войны здесь помещалось зернохранилище. Наконец, в 1952 году здание разобрали и построили из полученного материала медицинский пункт.

Здание четвертой мечети (мечеть Хасяна-муллы) было сломано в 1939 или в 1940 году. К тому времени ее муллы Хасяна Жамалетдинова уже не было в живых. 85-летний имам погиб через 16 дней после ареста, будучи под следствием: он был арестован 18 ноября 1937 года и умер в тюрьме 4 декабря 1937 года[267].

Поскольку в деревне Чембилей планировалось открыть школу, брус, бревна и доски, оставшиеся от здания мечети, перевезли к месту строительства.

О мечети Абдрахмана-муллы

Еще одна, последняя по счету, мечеть (Абдрахмана-муллы) после снятия в 1936-1937 годах минарета, долгое время пустовала. Абдрахман Хасянов был предупрежден о возможном аресте и успел уехать в Тверь, где долгое время скрывался, избежав в конечном итоге репрессий. Здание мечети, в которой исполнял обязанности имама Хасянов, также в 1952 году было разобрано, а из полученного материала построили медпункт.

Согласно постановлению президиума Горьковского облисполкома от 23 марта 1938 года было решено использовать здание бывшей пятой соборной мечети под школу[268].

Снимали минареты и разбирали здания плотники той же деревни Медяны[269].

В 50-е годы мусульмане Медян молились в частных домах. Обязанности муллы выполнял Ф. Мусин (1874 г. р.).

О репрессированных уроженцах и жителях деревни Медяны

В первую очередь, в поле зрения властей в качестве объектов проводимых репрессий попали те уроженцы Медяны, которые не вступили в колхозы. В ходе кампании коллективизации и «уничтожения кулака как класса» был арестован 13 марта 1935 года Невретдин Багаутдинов (1871 г.р.). Его приговорили краевым судом к двум годам лишения свободы[270]. Арест ожидал и ещё одного крестьянина-единоличника, уроженца и жителя Медяны Хусеина Камалетдинова. Он был подвергнут аресту 2 апреля 1935 года - и приговорен к трем годам лишения свободы[271].

Подверглись репрессиям и те медянцы, которые по разным причинам оказались вне родной деревни в городах. Например, Усман Измайлович Абдюханов (1914 г.р.) до призыва в ряды Рабоче-крестьянской Красной Армии в октябре 1936 года, уехав из родной Медяны, работал техником-конструктором завода «Тизприбор» в Москве. 10 сентября 1937 года он был арестован и приговорен Комиссией НКВД и Прокурора СССР 30 ноября 1937 года к расстрелу. Приговор приведен в исполнение 9 декабря 1937 года[272].

О репрессированных имамах

Имамы подверглись репрессиям только потому, что были имамами, а, следовательно, убежденными противниками официальной советской идеологии, важнейшей составляющей которой являлся атеизм.

12 октября 1937 года был арестован имам пятой соборной мечети Фатех Кабирович Вахитов (14.10.1882?). Он был подозрителен властям уже потому, что его дед, отец, братья – все служили Исламу. Отец до 1919 года исполнял обязанности муллы, потом учительствовал, умер в 1920 году[273].

Арест Фатеха-муллы готовился в связи с тем, что был арестован брат Муся[274], по татарским деревням Нижегородчины арестованы Каюм Бахтияров, азанчей, Минажетдин Бедретдинов, имам и Зиятдин Камалетдинов, имам. Все они не отрицали знакомство с Фатехом Вахитовым[275]. К тому же Камалетдинов состоял в родстве с братом Фатеха – московским имамом Мусей Кабировым, который, в свою очередь, активно общался с функционером ЦДУМ К.Тарджемановым[276].

О возможном аресте Фатеха-муллу предупредил тогдашний председатель колхоза Сафа Салямов (около 1895 г. р.; умер в Москве в 1960-х годах)[277]. Однако Фатех не захотел оставить родное село и никуда не уехал. В то время он жил с 55-летней женой Халимей и племянниками: Икрамом (21 год), Тяки (24 года), Шровхатом (18 лет). У него на иждивении была 80-летняя мать – Хайрижамят.

Ему приписали участие в контрреволюционном кулацком мятеже в 1918 году[278] «с вилами и палками против комбеда». Согласно выписке из протокола заседания особой Тройки Управления НКВД по Горьковской области от 09.11.1937, Вахитов был приговорен к ВМН[279]. Впоследствии реабилитирован[280].

Аресту подвергся и ещё один имам села Медяны Хасян Жамалетдинов. Он был арестован через полтора месяца после Фатеха-муллы – 18 ноября 1937 года. А через полмесяца, 4 декабря 1937 года, умер в Горьковской тюрьме[281].

Однако по масштабам репрессий, которым подверглись имамы Нижегородчины, медянцы пострадали в меньшей мере, чем священнослужители других татарских селений.

Поскольку традиции мусульманского общества сохранялись и в дальнейшем, бывшие азанчеи начала XX в. - Абдряхимов Мухетдин, Люкманов Зиннят выполняли требы в годы накануне Великой Отечественной войны и во время ее. В 50-60-х гг. XX в. муллами Медяны были Мусин Абдряхим, Мусин Ф., Мухетдинов Хаким, Люкманов Абдулла и др. Имена имамов 80-х гг. XX в.: Насибуллин Жафяр, Фехретдинов Искандер, Гафуров Зиннур[282].

Рождение религиозного объединения мусульман «Медина»

В конце 80-х годов село Медяна значительно расширило свое пространство: параллельно располагались улицы Набережная, Советская, Ленина, Свободы, Новая линия. Перпендикулярно им шли: Нагорная и Луговая. В условиях перестройки мусульманская община деревни Медяны обратилась к властям с просьбой о ее регистрации. Активно хлопотал об этом избранный приходом председателем «религиозного общества» Абдулкадер Дианович Ашрафетдинов (1928 г. р.). 15 мая 1989 года была получена справка от местных властей о регистрации, а также соответствующий документ за подписью муфтия Духовного управления мусульман европейской части СССР и Сибири Талгата Таджуддина.

Первый «Курбан-байрам», проведенный теперь уже зарегистрированной общиной, собрал 362 человека. Было забито 67 голов скота. Собрано 6817 рублей добровольных пожертвований (в том числе от продажи шкур поступило 775 рублей). Появились первые хаджи. Одной из первых совершила паломничество вдова Рахима Имаметдинова.

4 августа 1989 года председателем мусульманского «религиозного общества» села был избран Фаиз Абдуррахманович (Абдрахманович) Гильманов, уроженец Медян, а А.Д. Ашрафетдинов стал его заместителем.

Строительство исламского религиозно-культурного центра «Медина»

В 1990 году было задумано и развернуто строительство исламского религиозно-культурного центра «Медина» в центре поселка Медяны[284]. Инициатором создания этого центра и его спонсором выступило религиозное объединение мусульман «Медина» во главе с Ф.А.Гильмановым.

Строительство было начато именно в центре села неслучайно. На перекрестке медянских улиц, где решили возводить мечеть, располагалась в свое время вторая соборная мечеть деревни, а также мектебе при ней. Вторая соборная мечеть возникла в начале 1840-х годов и как культовое сооружение просуществовала до 1937 года. Собственно здание второй соборной мечети физически существовало с начала 40-х годов XIX столетия до середины XX века - то есть более 100 лет.

Место, где сегодня расположены мечеть «Рашида», здание сельского клуба, школы и сельсовета (близ современной средней школы поселка Медяны) – это и есть центр села Медяны. Когда-то деревня начиналась всего лишь одной улицей по берегу реки Медяны. Сегодня пять параллельных улиц: Набережная, Советская, Ленина, Свободы, Новая линия пересекаются улицами Нагорной и Луговой.

Мечеть «Рашида»

Как было задумано, ядром комплекса должна была стать и стала построенная усилиями религиозного объединения села мечеть «Рашида». В июне 1994 года был укреплены золотистые полумесяцы над минаретами новой соборной мечети в Медянах. Выполненное по оригинальному проекту (генеральный архитектор комплекса - Ильяс Ибрагимович Тажиев), масштабное сооружение стало одним из лучших примеров исламского зодчества в пределах Нижегородчины. Широкую материальную поддержку в его проектировании и возведении оказал уроженец Медян Фаиз Абдуррахманович Гильманов, назвавший эту мечеть в честь своей матери - «Рашида»[285]. В торжественной обстановке при участии мусульманского духовенства и представителей посольств ряда восточных стран (Саудовская Аравия, Турция, Иран и др.) были открыты соборная мечеть, медресе и административно-гостиничный комплекс. В настоящее время создана библиотека. В цокольном этаже мечети расположился музей.

Мечеть расположена в высокой точке поселения и композиционно доминирует над ним. В плане мечеть представляет собой ромашку. Форма мечети нетрадиционна, но в ней соблюдены все каноны ислама. С кровли мечети при большом стечении мусульман можно вести проповедь.

Площадь мечети с блоком подсобных помещений – 3500 кв.м. Купола покрыты медью и со временем приобретут характерный зеленый цвет патины. В отделке фасадов применялся красный и белый кирпич – материалы, характерные для русской архитектуры. В декоративном оформлении интерьеров мечети применена древняя восточная техника отделки помещений – резьба по ганчу (высокопрочному гипсу)[286].

Монумент «Йа-Син»

Комплекс «Рашида» включает в себя, кроме прочих сооружений, монумент «Йа-Син», посвященный памяти имамов, погибших в результате репрессий 10-30-х годов XX века, расположенный около главного входа в мечеть. Памятник представляет собой восьмигранную стелу высотой 25 метров, каждая грань которой зафиксирована металлическим пилоном. Между пилонами, не примыкая к ним, установлены 96 (по 12 на каждой грани) пластин из полированной нержавеющей стали. На пластинах лазером прорезан полный текст суры «Йа-Син», посвященной безвинно погибшим за веру[287]. Суру «Йа-Син» мусульманские богословы называют сердцем Корана за важность поднятой в ней темы. Цель суры – показать, что человек может достичь нравственного совершенства и предостеречь его от совершения того, что неугодно Аллаху.

С 1 сентября 2001 года было открыто исламское медресе «Рашида» для постижения азов исламского вероучения учащимися-шакирдами из разных регионов России.

Социальная деятельность объединения «Медина»

Религиозное объединение мусульман «Медина» по-прежнему возглавляет Фаиз Абдрахманович Гильманов. Усилия объединения направлены на то, чтобы улучшить качество жизни медянцев. В деревне возведено новое здание клуба. Сюда может придти отдохнуть любой желающий: жители села или гости медянцев. Библиотека, компьютерный класс, музыкальный класс, бильярдная, зал для просмотра кино- и видеофильмов – всё это продумано для спокойного и насыщенного провождения времени. Построена новая больница, оборудованная всем необходимым. Ф.А.Гильманов оказывает постоянную, прочную помощь в строительстве и содержании подобных социальных объектов.

В перспективе религиозно-культурный центр «Медина» будет расширяться: планируется строительство библиотеки «Коран», мастерской народных промыслов и дома имама.

В настоящее время в мечети «Рашида» имамом служит Рамис Хайдарович Ашрафетдинов (1964 г.р.), а муаззином Мансур Абдрахимович Мусин (1928 г.р.). Возглавляет Религиозное общество «Медина» Ф.А.Гильманов.

Прошло 330 лет, как возникла на нижегородской земле татарская деревня с красивым названием Медяна. Мусульманин, без сомнения, чувствует созвучие этого названия со священным именем Медина. Для немусульманина - Медина, как и Мекка, есть символ богатейшей исламской культуры. Жителям деревни, носящей имя с таким созвучием, невозможно не почувствовать значимость своей истории.

Основателем деревни был служилый татарин Уразай Ишелеев.

С того момента как первые поселенцы, а было их всего 26 человек, начали возводить свои дома и обустраивать свою жизнь в новом селении и до наших дней начала XXI века медянцы служили Отечеству, растили детей, возделывали поля, пасли скот, стремились сделать свою деревню красивее и совершеннее. Менялись одно за одним поколения, продолжалась жизнь, мусульмане воздавали хвалу Аллаху и заботились о своих ближних, не забывая задач общегосударственных, российских. Медянцы хранили в своих душах мысли о Боге, но порой забывали, чем жила их деревня в те или иные годы, кто выделялся среди земляков особым трудолюбием, отвагой, дерзостью, смелостью мысли, религиозным рвением, желанием выучиться и добиться возможности помогать людям, делать их жизнь совершеннее, интереснее, радостнее.

Теперь у жителей Медяны есть книга о своей истории, довольно долгой и интересной. Рождающиеся и живущие в селении новые поколения будут дополнять эту книгу своими достойными делами, множить славу предков и с гордостью говорить: «Мы - медянцы, знающие свою историю, любящие её и гордящиеся ею, мы - маленькая частичка великой России».

Количественный рост населения деревни Медяна в XVII-XXI веках

Территориально-административный статус селения Медяна

Владельцы земли - служилые татары деревни Медяны, обратившиеся в Курмышский суд с просьбой подтвердить их права на владение землёй. Конец XVIII- начало XIX вв.

Приложение 7

Жители деревни Медяны, уехавшие в XIX веке из родных мест

Статья К.Салахетдинова. Медяна: история возникновения, численность, род занятий населения //Сергачские вести. 1999. 14 июля. № 52.

Количественный рост населения деревни Медяна в XVII-XXI веках

Составлено Сенюткиной О.Н. по: РГАДА, ф. 1209, оп. 2, д. 6518, л. 1081-1093; ф. 350, оп. 2, кн. 37, 1300 л., лл. 1109-1130; ЦАНО, ф. 1976, оп. 764, д. 214, л.5; ГАУО, ф.88,оп. 5, д. 1074, л. 29; ЦАНО, ф.829, оп. 676 а, д. 913, л. 1; ГАУО, ф. 156, оп. 1, д. 201, л. 1; ГАУО, ф. 320,оп. 3, д. 117, л. 22; ГАУО, ф. 156, оп. 2, д. 504, л. 208; Список населенных мест Симбирской губернии. Симбирск, 1897. С. 339; Географическо-статистический словарь Российской империи. – СПб, 1873. С. 864; Подворная перепись Симбирской губернии. 1910-1911. Симбирск, 1914; Никольский Н.В. Крещеные татары. Статистические сведения за 1911 год. - Казань, 1914. С.36; Населенные пункты Сергачского уезда Нижегородской губернии в 1925 году. – Нижний Новгород, 1926; Мусульманские организации Н.Новгорода и Нижегородской области. - Н.Новгород, 2002. С. 67.

Территориально-административный статус селения Медяна

Составлено по: РГАДА, ф. 102, оп. 1, д. 5, л. 19-19 об.; ГОПАНО, ф. 1, оп. 1, д. 5569, л. 30 об.; ЦАНО, ф. 829, оп. 676 а, д. 913, л. 1; ф. 1986, оп. 764, д. 186, 187, 190, 191, 201,204, 206, 214, 216, 245 и др.; ГАУО, ф. 156, оп. 1, д. 201, л. 108; Населенные пункты Сергачского уезда Нижегородской губернии в 1925 году. Нижний Новгород, 1926.

О выселении татар на службу - РГАДА, ф. 1102, оп. 1, д. 5, л. 6 об.

Примечания: Клявлина = Казанского уезда Ногайской дороги Досеевой сотни Искандерова деревня Клявлина

Крепость св.Петра = Тобольского наместничества Ишимской округи крепость св. Петра

Составлено по: ЦАНО, ф. 1986, оп. 1, д. 88; оп.764, д. 118; д. 186, л. 3 об.; д. 187, л.3; д. 188, л. 3, 4; д. 189, л. 3; д. 203, л. 3; д. 205, л. 3, 3 об.; д. 206, л. 3; д. 208, 3 об.; д. 214, л. 25 об.; д. 216, л. 3; д. 217, лл. 1-5; д. 218, л. 11-24; д. 196, л. 1; д. 198, л. 3 об.-4; д. 199, л.3; д. 241, л. 9, 10; д. 248, лл. 2-7, д. 250, л. 1, д. 252, л. 1 .

Составлено по: ЦАНО, ф. 1986, оп. 1, д. 78, лл. 6 об.-7; оп. 764, д. 186, 187, 188, 189, 191, 192, 193, 194, 195, 197, 198, 199, 200, 201, 202, 203, 204, 206, 208, 209, 210, 212, 213, 214, 218, 240, 241, 242, 245, 246, 248, 249, 250, 251, 252.

Приложение 7

Жители деревни Медяны, уехавшие в XIX веке из родных мест

Документ 1. Грамота о наделении. землями служилых алатырских татар 1674 год.

Документ 3. Распоряжение ОМДС имаму Медяны А.Сагитову. 1873.

Документ 4. Прошение прихожан второй соборной мечети Медины в ОМДС. 1874 год.

Документ 5. Акт предъявления медянцам выкопировки части селения Медяны. 1895 год. 23 февраля.

Документ 6. Именной список мулл деревни Медяны. Начало XX в.

Документ 7. Подпись имама деревни Медяны А.Аляутдинова, подтверждающая его согласие с документом об аккуратном составлении призывных списков. 29 августа 1914 года.

2. Границы уездов Российского государства в конце XVII века

3. Границы земельных угодий деревни Медяны. 1674 год

8. Духовно-культурный комплекс «Рашида». 1992 год

Медяна. Фотоальбом (Из личного архива семьи Вахитовых-Кабировых. Фотографии любезно предоставила автору Раиса Салиховна Вахитова)

1. Джамаль Мавлиханов, один из самых богатых жителей Медяны, владелец земель в Медяне и Овечьем Овраге с женой Насимей, дочерью народного муллы Медяны Алляма Вахитова. Ориентировочно - рубеж XIX-XX вв.

4. Муса Кабиров (Вахитов) (1895-1938) – имам Московской соборной мечети со своей семьей

5. Жена Абдуллы-муллы – Майтаб (1888-1982) (справа стоит) с мачехой

6. Семья Кабировых. Один из мальчиков – рано умерший второй сын Абдуллы-муллы - Тяхи. 1912 год

7. Слева направо: Фатех Курбангалеев, Ахмет-мулла Курбангалеев – внук имама Вахита Сагидова, Салих Аллямович Вахитов (1913-1980), уроженец Медяны, сын Алляма-муллы, участник Великой Отечественной войны (с 22.06.1941 по август 1945), связист.

8. Икрам Кабиров, сын Абдуллы-муллы, участник Великой Отечественной войны, погиб на фронте

9. Рифять, сын Абдуллы-муллы, участник Великой Отечественной войны, погиб на фронте

10.Жевдет, сын Абдуллы-муллы, участник Великой Отечественной войны, погиб на фронте

11.Фаиз Абдрахманович Гильманов выступает на торжествах по поводу поднятия минарета над Нижегородской соборной мечетью. Начало 1990-х гг.

Джамаль Мавлиханов, один из самых богатых жителей Медяны, владелец земель в Медяне и Овечьем Овраге с женой Насимей, дочерью народного муллы Медяны Алляма Вахитова. Ориентировочно – рубеж XIX-XX вв.

4. Муса Кабиров (Вахитов) (1895-1938) – имам Московской соборной мечети со своей семьей

5. Жена Абдуллы-муллы – Майтаб (1888-1982) (справа стоит) с мачехой

6. Семья Кабировых. Один из мальчиков – рано умерший второй сын Абдуллы-муллы - Тяхи. 1912 год

8. Икрам Кабиров, сын Абдуллы-муллы, участник Великой Отечественной войны, погиб на фронте

9. Рифять, сын Абдуллы-муллы, участник Великой Отечественной войны, погиб на фронте

10. Жевдет, сын Абдуллы-муллы, участник Великой Отечественной войны, погиб на фронте

[1] См. Идрисов У.Ю., Сенюткин С.Б., Сенюткина О.Н., Гусева Ю.Н. Из истории нижегородских мусульманских общин в XIX – 30-х годах XX века. Нижний Новгород: Изд-во ННГУ, 1997. 182 с.; Сенюткин С.Б., Идрисов У.Ю., Сенюткина О.Н., Гусева Ю.Н. История исламских общин Нижегородской области: Монография. Нижний Новгород: Изд-во ННГУ, 1998. 550 с.; Сенюткин С.Б. История татар Нижегородского Поволжья с последней трети XVI до начала XX вв. (Историческая судьба мишарей Нижегородского края): Монография. Нижний Новгород: Изд-во ННГУ, 2001. 416 с.

[2] Сенюткин С.Б., Сенюткина О.Н., Гусева Ю.Н. История татарских селений Большое и Малое Рыбушкино Нижегородской области. XVI-XX вв. Монография. Нижний Новгород: Изд-во ННГУ, 2001. 432 с.; Сенюткин С.Б., Сенюткина О.Н., Сабиров С.В. История татарской деревни Сафаджай-Красная Горка в XV-XVII веках (Татарские деревни Нижегородского края). Нижний Новгород: Изд-во «Махинур», 2006; Сенюткина О.Н., Магжанов С.М. Из истории татарской деревни Ишеево. Нижний Новгород: Изд-во «Махинур», 2005 и др.

[3] См. Сенюткин С.Б. и др. История исламских общин Нижегородской области: Монография. Нижний Новгород: Изд-во ННГУ, 1998. С. 235 - 241; Сенюткин С.Б. История татар Нижегородского Поволжья с последней трети XVI до начала XX вв. (Историческая судьба мишарей Нижегородского края): Монография. Нижний Новгород: Изд-во ННГУ, 2001. С. 166, 184.

[4] Российский государственный архив древних актов (далее - РГАДА) - Москва.

[5] Российский государственный исторический архив (далее - РГИА) - Санкт-Петербург.

[6] Центральный архив Нижегородской области (далее - ЦАНО) - Нижний Новгород; Государственный общественно-политический архив Нижегородской области (далее - ГОПАНО) - Нижний Новгород.

[7] Государственный архив Ульяновской области (далее - ГАУО) - Ульяновск.

[8] Арзамасский филиал Центрального архива Нижегородской области (далее - ЦАНО-2, Арзамас).

[9] Уезд - административно-территориальная единица, сложившаяся в процессе развития Российского государства. В конце XVII - начале XVIII века в состав Алатырского уезда входило 6 станов: Верхсурский, Верхосурский, Верхалатырский, Низсурский, Верхоменский и интересующий нас - Пьянский, на территории которого и возникла деревня Татарская Медяна.

[10] Город Алатырь расположен при впадении реки Алатырь в реку Суру. Основан как русская крепость в 1552 году. Его экономическое значение возросло в конце XIX века в связи со строительством железной дороги Москва - Рязань - Казань. Ныне город на юге Чувашии, центр Алатырского района.

[11] Мурза (тюрк. от перс. «мирза») - в данном контексте командир боевого отряда служилых татар. Мурзами называли знатных людей в Астраханском, Казанском, Касимовском, Крымском, Сибирском ханствах и Ногайской Орде. После указа 1784 года, получив все дворянские права, мурзы стали естественно интегрировать в сословную структуру Российской империи.

[12] Сметные росписи государевым людям всех полков и перечневая выписка о сборе полуполтинных денег 171 года» - Чтения в Императорском обществе истории и древностей Российских при Московском университете. Кн. III (238). 1911. М.: Синодальная тип., 1911. С. 48.

[13] Чембилеи, Салганы, Актуково, Ключищи – ныне существующие в пределах Нижегородской области селения. См., Сенюткин С.Б. и др. История исламских общин … С. 368-386, 51-61, 164-179.

[14] Отказные книги – своды документов о наделении служилых людей землей.

[15] 7180 год или, как нередко писали в документах того времени – 180 год, от сотворения мира – по Библии – соответствует 1671 году с 1 сентября по 31 декабря и 1672 году с 1 января по 31 августа – от Рождества Христова.

[16] Подробнее см.: Разин.Е.А. История военного искусства. Т. II . СПб.: Омега-Полигон, 1994. С. 134.

[17] Разин Е.А. Ук.соч. С. 136.

[18] ЦАНО, ф. 1986, оп. 764, д. 187, лл. 13 об.-14 и др.; Казань отказная старых лет с городами. Архив III. Вотчины 7180 – 1672 года. Царствование Алексея Михайловича. Книга 38. РГАДА, ф. 1209, оп. 2, д. 6518, лл. 1081 – 1093.

[19] Об этом можно судить на основании восстановленного автором генеалогического древа Уразая Ишелеева.

[20] Четь (четверть) - мера земельной площади, равная 0,546 га, то есть чуть более полугектара. Две чети равнялись одной десятине - 1,09 га.

[21] РГАДА, ф. 350, оп. 2, кн. 37, л. 1116.

[22] ЦАНО, ф. 1986, оп. 764, д. 187, лл. 13 об.-14.

[23] ЦАНО, ф. 1986, оп. 764, д. 214, лл. 5 об.

[24] В 1674 году Михаил Данилов был крепостным Владимира Михайловича Новосильцева, владельца земли в селе Васильевском (Болховском)- ЦАНО, ф. 1976, оп. 764, д. 214, л. 5.

[25] В 1674 году Макар Козлов был крепостным человеком Василия Никитича Лихирева, владельца земли у села Васильевского (Болховского)- ЦАНО, ф. 1976, оп. 764, д. 214, л. 5.

[26] Я.Лукьянов и К.Тимофеев – крепостные крестьяне Андрея Бородина, владельца земли в деревне Маресевка - ЦАНО, ф. 1976, оп. 764, д. 214, л. 5..

[27] В 1674 году Иван Артемьев был крепостным стольника, князя Феодула Федоровича Волконского, имевшего крепостных крестьян в селе Солган - ЦАНО, ф. 1976, оп. 764, д. 214, л. 5.

[28] Ныне Красный Яр Краснооктябрьского района Нижегородской области. См.: Сенюткин С.Б. и др. История исламских общин … С.219-224.

[29] Оброк - принудительный натуральный или денежный сбор, взимавшийся в пользу государства или помещика.

[30] ЦАНО, ф. 161, оп. 109, д. 51, л.421 об.

[31] ЦАНО, ф. 161, оп. 109, д. 51, л. 421-424.

[32] ЦАНО, ф. 1976, оп. 764, д. 214, л. 6; см. также д. 196.

[33] РГАДА, ф. 1209, оп. 2, д. 6518, лл. 1081-1093.

[34] ЦАНО, ф. 1976, оп. 764, д. 214, л. 6; д. 187, лл. 13 об. - 14.

[35] Список населенных мест по сведениям 1859 года. XXXIX. Симбирская губерния. СПБ.: Центр. стат.комитет, 1863. Пояснения к карте Курмышского уезда.

[36] Алатырские писцовые книги 132, 133 и 134 годов, то есть от Р.Х. - 1623-1626 годы.

[37] РПВ год =7182=1673/1674. Так как названа дата 8 июля, то речь идет о 1674 годе.

[38] ЦАНО, ф. 1976, оп. 764, д. 245, л. 3.

[39] Абыз – наименование учителя и толкователя мусульманской веры у татар; избирались прихожанами и действовали без какого-либо официального утверждения.

[40] Абызом он назван в «Книге переписной», составленной в ходе второй ревизии. В этой книге он помечен как умерший между первой и второй ревизиями, то есть между 1719 и 1748 годами.

[41] ЦАНО, ф. 1986, оп. 1, д. 78, лл. 6 об.-7.

[42] Там же, л. 17.

[43] ЦАНО, ф. 1986, оп. 1, д. 86, л. 1.

[44] Там же, оп. 764, д. 218, лл. 11-35.

[45] Там же, лл. 11-35.

[46] Там же, л. 35.

[47] Цитируемый текст написан по-русски с орфографией и пунктуацией того времени и соответствующими описками. Должно быть использовано слово «мухтасиб», а не «мухтасим».

[48] ЦАНО, ф. 1986, оп. 764, д. 28, л. 35.

[49] Там же, ф. 1986, оп. 1, д. 95, лл. 8 об., 9; д. 81, лл. 3 об.-4, д. 82, лл. 5 об.-6 и др.

[50] ЦАНО, ф. 1986, оп. 1, д. 86, лл.1-17.

[51] Там же, д. 79, лл. 5 об.-6.

[52] ЦАНО, ф. 1986, оп. 1, д. 78, лл. 6 об.-7; д. 86, лл. 1-17; оп. 764, д. 184, л. 10 об.-11; д. 188, л. 10 об.-11; д. 194, л. 6 об.-7; д. 201, л. 6 об.-7; д. 211, л. 4 об.-5; д. 214, л. 11; д. 196, л. 5; д. 198, л. 6 об.-7; д. 199, л. 8 об.-9; д. 202, л. 9; д. 212, л. 15 об.-16, д. 203, л. 6 об.-7 и др.

[53] ЦАНО, ф. 1986, оп. 764, д.189, л. 29; д. 217, л. 33 об.

[54] ЦАНО, ф. 1986, оп. 764, д. 218, л. 11-13.

[55] ЦАНО, ф. 1986, оп. 764, д. 218, л. 11-13. Четверик – одна четвертая часть чети (около 0,1 га).

[56] ЦАНО, ф. 1986, оп. 1, д. 88, лл. 5 об.-6.

[57] ЦАНО, ф. 1986, оп. 764, д. 199, л. 3.

[58] ЦАНО, ф. 1986, оп. 764, д.191, л. 3.

[59] ЦАНО, ф. 1986, оп. 764, д.250, л. 8 об.-9.

[60] ЦАНО, ф. 1986, оп. 764, д.206, л. 4-31.

[61] РГАДА, ф. 1102, оп. 1, д. 5, л. 19-19 об.

[62] Камкино, Собачий Остров (Красная Горка), Шубино, Новые Мочалеи – ныне продолжающие существовать татарские деревни Нижегородской области. См.: Сенюткин С.Б. и др. История исламских общин … С. 141-154, 190-209, 386-393, 242-247.

[63] РГАДА, ф. 1102, оп. 1, д. 5, л.17.

[64] РГАДА, ф. 1102, оп. 1, д. 5, л.1-2.

[65] РГАДА, ф. 1102, оп. 1, д. 5, л. 6 об.

[66] РГАДА, ф. 1102, оп. 1, д. 5, л. 6 об.

[67] Там же, л. 1125.

[68] ЦАНО, ф. 1986, оп. 764, д. 186, л. 3.

[69] ГАУО, ф. 732, оп. 3, д. 798, л. 10.

[70] ЦАНО, ф. 1986, оп. 764, д. 251, л. 12 об.-13.

[71] Там же, д.118, л. 1; ЦАНО, ф. 1986, оп. 764, д. 214, л. 25 об.

[72] Безымянный манускрипт 1787 года. Цит. по: Статистические труды Н.Ф.Штукенберга. Ст. XXX. Описание Симбирской губернии. Пер. с нем. СПб., 1859. С. 18.

[73] ЦАНО, ф. 1986, оп. 764, д.210, л. 3.

[74] Лашман (нем. lashen -обрубать, обтесывать, отделывать и mann - человек)- государственный крестьянин, который занимался рубкой, обработкой и вывозом леса для нужд военно-морского ведомства.

[75] Казанская Адмиралтейская контора - административная структура, занимавшаяся вопросами строительства, вооружения и снабжения флота. В её ведении с 1718 по 1805 год находились симбирские и нижегородские татары.

[76] ПСЗРИ. Т. V. № 3287. С. 619.

[77] ЦАНО, ф. 1986, оп. 764, д. 241, л. 2.

[78] РГАДА, ф. 350, оп. 2, кн. 37, л. 1113 об.

[79] Гумно (устаревшее) - расчищенный, часто огороженный участок земли, на котором складывали зерно и проводили его обработку.

[80] ЦАНО, ф. 1986, оп. 764, д. 198, л. 3.

[81] РГАДА, ф. 350, оп. 2, кн. 37, 1300 л., лл. 1109-1130.

[82] Ендовищи – современная деревня Нижегородской области. См.: Сенюткин С.Б. и др. История исламских общин … С. 113-130.

[83] Рыбушкино – ныне существующие деревни Большое и Малое Рыбушкино. См.: Сенюткин С.Б., Сенюткина О.Н., Гусева Ю.Н. История татарских селений Большое и Малое Рыбушкино Нижегородской области. XVI-XX. Монография. Нижний Новгород: Изд-во ННГУ, 2001.

[84] Петряксы – современное село в Нижегородской области. См.: Сенюткин С.Б. и др. История исламских общин … С.259-276.

[85] РГАДА, ф. 350, оп. 2, кн. 37, л. 1013-1244.

[86] Трехозерки – ныне существующая деревня Нижегородской области. См.: Сенюткин С.Б. и др. История исламских общин … С.340-346.

[87] РГАДА, ф. 350, оп. 2, кн. 37, л. 1130-1130 об.

[88] Там же, л. 1130 об.

[89] Там же, л. 1111 об.

[90] Там же, лл. 1123 об.,1125, 1127.

[91] РГАДА, ф. 350, оп. 2, кн. 37, лл. 265-299 об.

[92] Данные опубликованы: Салахетдинов К. Медяна. История возникновения, численность, род занятий населения /СВ. № 52. 14 июля. 1999.

[93] ЦАНО, ф. 1986, оп. 764, д.215, л. 3.

[94] Там же, д. 186, л. 3.

[95] Там же.

[96] Симбирские губернские ведомости. Неофициальная часть. 1865. 23 января. № 4. С. 5.

[97] ЦАНО, ф. 1986, оп. 764, д. 252, л. 1 об.

[98] Там же, д. 246, л. 1-2.

[99] ГАУО, ф. 88, оп. 5, д. 1074, л. 29.

[100] [Масленицкий Т.] Топографическое описание губернии Симбирской вообще и порознь городов и уездов и обитающих в ней иноязычных народов по запросным пунктам от Кабинета её императорского величества. 1785. РГВИА, ф. ВУА, д. 19026. С. 62.

[101] РГАДА, ф. 418, оп. 1, д. 76, л. 1-3.

[102] ЦАНО, ф. 1986, оп. 764, д. 216, л. 3.

[103] ГАУО, ф. 320, оп. 3, д. 117, л. 21 об.

[104] Там же.

[105] ГАУО, ф. 88, оп. 5, д. 1074, л. 29 об.

[106] Там же.

[107] ЦАНО, ф. 1986, оп. 2, д. 34.

[108] ЦАНО, ф. 1986, оп. 764, д. 214, л. 3.

[109] Там же.

[110] ЦАНО, ф. 1986, оп. 764, д. 214; см. также, д. 201, 204.

[111] Там же, д.208, л. 52.

[112] ЦАНО, ф. 1986, оп. 764, д.208, л. 56 об.

[113] [Масленицкий Т.] Топографическое описание губернии Симбирской вообще и порознь городов и уездов и обитающих в ней иноязычных народов по запросным пунктам от Кабинета её императорского величества. 1785. РГВИА, ф. ВУА, д. 19026. С. 63.

[114] Там же. С. 62.

[115] [Масленицкий Т.] Топографическое описание губернии Симбирской вообще и порознь городов и уездов и обитающих в ней иноязычных народов по запросным пунктам от Кабинета её императорского величества. 1785. РГВИА, ф. ВУА, д. 19026. С.62.

[116] Красный Остров – ныне существующая деревня Нижегородской области. См.: Сенюткин С.Б. и др. История исламских общин … С.209-219.

[117] Верста – 1,0668 км.

[118] ЦАНО, ф. 829, оп. 676 а, д. 913, л. 1 и др.

[119] РГАДА, ф. 1355, оп. 1, д. 1420, лл. 154 об.- 155 об.

[120] Кроме собственной карты 1804 года, деревня Медяна нашла отражение на уездном плане Курмышского уезда Симбирской губернии, где была обозначена среди других селений - РГАДА, ф. 1356, оп. 1, д. 4/5200.

[121] ЦАНО, ф. 829, оп. 676 а, д. 913, л. 1. См. также: Геометрический специальный поверочный план Симбирской губернии Курмышского уезда деревни Медяны Татарской - РГАДА, ф. 1336, оп. 1, д. 10003.

[122] РГАДА, ф. 1336, оп. 1, д. 10003.

[123] Симбирские губернские ведомости. 1868. № 17.

[124] Салахетдинов К. Медяна. История возникновения, численность, род занятий населения /СВ. № 52. 14 июля. 1999.

[125] Симбирские губернские ведомости. 1867. 11 февраля. № 19.

[126] Там же. № 19, а также – 1862. 13 октября. Приложение к № 41.

[127] Материалы для географии и статистики России, собранные офицерами Генерального штаба. Симбирская губерния. Часть I. Составил Генерального штаба полковник Липинский. СПб.: Военная тип., 1868. 544 с. С. 85.

[128] Там же. С. 136.

[129] Там же. С. 239.

[130] ЦАНО, ф. 829, оп. 676 а, д. 913, л. 1.

[131] РГАДА, ф. 1336, оп. 6, д. 365, лл. 1-7.

[132] ГАУО, ф. 156, оп. 1, д. 201, л. 113 об. – 114.

[133] ГАУО, ф. 156, оп. 1, д. 201, л. 116 об. – 117.

[134] ГАУО, ф. 156, оп. 1, д. 201, л. 116 об. – 117.

[135] Там же, л.110 об. – 111.

[136] Там же, л. 22.

[137] Там же, л. 12-13.

[138]Там же, л. 116 об.-117.

[139] Там же, л.116 об. – 117.

[140] Ревизская Сказка 1834 года апреля ___ дня Симбирской губернии Курмышского уезда деревни Новой Медяны о числе причисленных к Адмиралтейству татар мужеска и женска пола душ Красноостровского Лашманскаго Удельнаго Приказа - ГАУО, ф. 156, оп. 1, д. 201, лл. 108-154.

[141] ГАУО, ф. 156, оп. 1, д. 201, л.136 об. – 137.

[142] Там же, оп. 2, д. 504, л. 119 об. – 120.

[143] РГАДА, ф. 1336, оп. 2, д. 126, лл. 19-21 об.

[144] Там же, д. 1262, л. 1-89.

[145] ЦАНО, ф. 1986, оп. 764, д. 218, л. 33.

[146] 5 апреля 1797 года вышел закон «Учреждение об императорской фамилии», по которому был учрежден Департамент уделов, а также шла речь о доходах от удельных имений и государственной казны. В рассматриваемый период Департамент уделов образовал четыре удельных конторы: Симбирскую, Самарскую, Сызранскую и Алатырскую.

[147] Справочник…. С. XXXIV.

[148] Справочник…. С. XXXII.

[149] ЦАНО, ф. 1986, оп. 764, д. 214, л. 25 об.

[150] РГАДА, ф. 1336, оп. 2, д. 137, лл. 1-9.

[151] ЦАНО, ф. 1986, оп. 764, д.196, л. 28.

[152] Там же, д. 199, лл. 1-3.

[153] Там же, д.118, л.4.

[154] Симбирские губернские ведомости. 1865. 6 марта. № 10. С. 8.

[155] Материалы для географии и статистики России, собранные офицерами Генерального штаба. Симбирская губерния. Часть I. Составил Генерального штаба полковник Липинский. СПб.: Военная тип., 1868. С. 325.

[156] Материалы для истории и статистика Симбирской губернии. Вып. I. Симбирск: Изд-во Симб. губ. стат. комитета, Симб. губ. тип., 1866. С. 83.

[157] Симбирские губернские ведомости. 1868. 13 августа. № 87 и др.

[158] Там же. 1865. № 7.

[159] Симбирские губернские ведомости. 1863. 30 ноября. № 48.

[160] Ревизские сказки на удельных крестьян по деревням Курмышского уезда. Симбирская казенная палата. 1850 год – ГАУО, ф. 156, оп. 2, д. 504, лл. 113-214.

[161] Реформа удельных крестьян началась с именного указа 5 марта 1861 года министру имперского двора и уделов «О пересмотре существующих ныне постановлений о крестьянах удельного ведомства и о предоставлении им ныне же некоторых облегчений» - ПСЗРИ. Собр. 2. Т. XXXVI. Завершение её осуществилось законодательно в 1863 году 26 июня с выходом «Положения о крестьянах, водворенных на землях имений государевых, дворцовых и удельных» - ПСЗРИ. Т. XXXVIII. № 39792.

[162] ЦАНО, ф. 829, оп. 676 а, д. 912.

[163] ГАУО, ф. 320, оп. 3, д. 117, л. 1.

[164] Там же, л. 1 об.

[165] Дача – земля, переданная государством в оклад служилому человеку за службу.

[166] ГАУО, ф. 320, оп. 3, д. 117, л. 3.

[167] Там же, л. 22, л. 31.

[168] Там же, лл. 30-31.

[169] ГАУО, ф. 17, оп. 10, д. 11, лл. 13-21.

[170] Там же, лл. 20-20 об.

[171] Там же, л. 20.

[172] Там же, л. 19.

[173] ГАУО, ф. 320, оп. 3, д. 117, л. 31 и др.

[174] Симбирские губернские ведомости. 1862. 18 августа. № 33.

[175] Там же. 1862. 6 октября.

[176] Там же. 1865. 29 мая. № 21.Неофициальная часть. С. 1.

[177] Там же. 1868. 4 июля. № 73.

[178] Там же. № 73.

[179] Симбирские губернские ведомости. 1868. 16 апреля. № 40.

[180] Там же.

[181] Симбирские губернские ведомости. 1865. 7 августа. № 31. Отд. II. Часть официальная.

[182] Симбирские губернские ведомости. 1876. 20 января. № 5.

[183] Там же.

[184] ГАУО, ф. 76, оп. 2, д. 1151, л. 5.

[185] Географическо-статистический словарь Российской империи. Т. 2. СПб., 1865. С. 864.

[186] ГАУО, ф. 928, оп. 5, д. 276, л. 1.

[187] Материалы для географии и статистики России, собранные офицерами Генерального штаба. Симбирская губерния. Часть I. Составил Генерального штаба полковник Липинский. СПб.: Военная тип., 1868. С. 319.

[188] Демидов А. О судоходстве по реке Суре //Симбирские губернские ведомости. 1868. № 17.

[189] Список населенных мест Симбирской губернии. Симбирск: Изд-во Симб.губ.стат.комитета, Симб.губ.тип., 1897. С. 339.

[190] В документе 1904 года «Сведения о мечетях по городу Симбирску и уездам» сказано: «когда построена первая соборная мечеть деревни Медяны неизвестно» - ГАУО, ф. 88, оп. 5, д. 314, л. 43 об.

[191] РГАДА, ф. 418, оп. 1, д. 76, л. 3.

[192] Например, в 1790 году в соседнем Сергачском уезде в небольшой деревне Кадомка с её 200 жителями имелась мечеть, равно как и в Кузьминках (тоже 200 человек населения). А в Кочко-Пожарках (более 500 человек) - две мечети. Подробнее см.: Сенюткин С.Б. История татар Нижегородского Поволжья с последней трети XVI до начала XX вв. Нижний Новгород: Изд-во ННГУ, 2001. С. 402.

[193] ГАНО, ф. 829, оп. 676 а, д. 913, л. 1.

[194] Там же.

[195] Там же.

[196] В 1839 году жестокая засуха охватила многие уезды Симбирской губернии. На этом фоне начались многочисленные и повсеместные пожары. - История СССР с древнейших времен до наших дней. Т. ШМ. М.: Наука, 1967. С. 285.

[197] ГАУО, ф. 88, оп. 5, д. 314, л. 43 об.

[198] ЦАНО, ф. 5, оп. 45, д. 408, лл. 28 об.-29.

[199] ГАУО, ф. 88, оп. 5, д. 314, лл. 44 об.-45.

[200] Там же, ф. 76, оп. 7, д. 591, л. 47.

[201] Один из родников Медяны именовался «родник Вахита-муллы».

[202] ЦГИА РБ, ф. 295, оп. 3, д. 6922, лл. 5, 5 об., 11, 15, 24, 25.

[203] ЦГИА РБ, ф. 295, оп. 3, д. 8359, 14 л.

[204] ЦГИА РБ, ф. 295, оп. 3, д. 8659, л.13.

[205] ЦГИА РБ, ф. 295, оп. 3, д. 8659, л. 6, 6 об., 7, 7 об.

[206] Дело по жалобе муллы Салехова Арифуллы из деревни Медяны Курмышского уезда Симбирской губернии о присвоении себе части прихода второй соборной мечети муллой Сибгатуллой Абдулвахитовым. - ЦГИА РБ, ф. 295, оп. 3, д. 8659, 33 л.

[207] ЦГИА РБ, ф. 295, оп. 3, д. 8659, л. 28, 28 об., 29, 29 об.

[208] Там же, лл. 44 об.-45.

[209] ГАУО, ф. 88, оп. 5, д. 314, лл. 44 об.-45.

[210] Список населенных мест Симбирской губернии… С. 339.

[211] Материалы для географии и статистики России, собранные офицерами Генерального штаба. Симбирская губерния. Часть I. Составил Генерального штаба полковник Липинский. СПб.: Военная тип., 1868. С.391.

[212] Там же. С. 392.

[213] Там же.

[214] Там же. С. 392.

[215] Материалы для географии и статистики России, собранные офицерами Генерального штаба. Симбирская губерния. Часть I. Составил Генерального штаба полковник Липинский. СПб.: Военная тип., 1868. С.393.

[216] ГАУО, ф. 88, оп. 5, д. 314, лл. 43 об.-44, лл. 44 об.-45.

[217] ЦГИА РБ, ф. И-295, оп. 4, дд. 11893 и 12207.

[218] ЦГИА РБ, ф. 295, оп. 8, д. 217, л. 16.

[219] ЦГИА РБ, ф. 295, оп. 4, д. 5369.

[220] ЦГИА РБ, ф. 295, оп. 8, д. 217, л. 16.

[221] Материалы для географии и статистики России, собранные офицерами Генерального штаба. Симбирская губерния. Часть I. Составил Генерального штаба полковник Липинский. СПб.: Военная тип., 1868.С. 260.

[222] Там же. С.326.

[223] Опись делам Сенатского архива. 1805 год //Действия НГУАК. Т. 12. Вып. 1. Нижний Новгород, 1912. С. 55.

[224] См. Список населенных мест Симбирской губернии. Симбирск: Симб. губ. тип., 1897. С. 339.

[225] Всего в Медяне на конец века насчитывалось не менее 68 кварталов – ГАУО, ф. 88, оп. 2, д. 1330, л. 138.

[226] Там же.

[227] ГАУО, ф. 88, оп. 2, д. 1330, л.6-8.

[228] Там же, л. 8.

[229] ГАУО, ф. 88, оп. 2, д. 1619, л. 1.

[230] Там же, д. 1330, л. 19 и др.

[231] Симбирские губернские ведомости. 1867. 23 февраля.

[232] ГАУО, ф. 76, оп. 7, д. 19, лл. 36-36 об., 43 об.

[233] Подворная перепись Симбирской губернии. 1910-1911. Вып. VI. Курмышский уезд. Симбирск: Изд-во Симб. губ. земства, тип. А.П.Балакирщикова, 1914. С. 2.

[234] Там же. С. 90-91.

[235] ГАУО, ф. 88, оп. 2, д. 2235, л. 1.

[236] Подворная перепись Симбирской губернии. 1910-1911. Вып. VI. Курмышский уезд. Симбирск: Изд-во Симб. губ. земства, тип. А.П.Балакирщикова, 1914. С.90-91.

[237] Там же.

[238] Там же. С. 90-91.

[239] Там же. С. 86-87, 88-89.

[240] Там же. С. 90-91.

[241] Подворная перепись Симбирской губернии. 1910-1911. Вып. VI. Курмышский уезд. Симбирск: Изд-во Симб. губ. земства, тип. А.П.Балакирщикова, 1914. С.90-91.

[242] Там же.

[243] Там же.

[244] ГАУО, ф. 88, оп. 5, д. 496, л. 7 об.

[245] Там же, л. 30 об.

[246] Там же, д. 314, лл. 43 об.-44, лл. 44 об.-45.

[247] ГАУО, ф. 76, оп. 7, д. 591, л. 47.

[248] Список населенных мест Симбирской губернии. Симбирск, 1913. С. 188.

[249] Касым Салахетдинович Салахетдинов (1930 г.р.) в 1962 году окончил Горьковский педагогический институт им. М.Горького. Долгое время преподавал курс истории в медянской средней школе и собирал устные материалы из прошлого родной деревни. Ныне пенсионер.

[250] Интервью у К.С.Салахетдинова было взято во время этнографической экспедиции, осуществлявшейся под руководством С.Б.Сенюткина весной 1998 года.

[251] Среди них: Список медресе Симбирской губернии (1908-1909) - ГАУО, ф. 76, оп. 7, д. 591, л. 47; Ведомости магометанских приходов в Симбирской губернии за 1911 год - ГАУО, ф. 76, оп. 7, д. 909, л. 241; Список мулл при существующих в Курмышском уезде мечетях и молитвенных домах. Составлен 16 февраля 1912 года. - ГАУО, ф. 88, оп. 4, д. 209, л. 135; Список мулл при существующих в Курмышском уезде мечетях и молитвенных домах от 1913 года - ГАУО, ф. 88, оп. 4, д. 209, л. 136; Список служителей культов Уразовской волости Сергачского уезда (1923) - ЦАНО-№ 2, ф. Р-150, оп. 1 а, д. 22, л. 2; Список религиозных обществ и групп магометанского исповедания, зарегистрированных в Нижегородском губернском административном отделе - ГОПАНО, ф. 1, оп. 1, д. 5569, л. 30 об.

[252] С 1880 года её имамом был Хасян Хубиходжин Мавлиханов, упоминаемый в документах за 1911-1912 годы. Затем его сменил сын - Абдрахман Хасянов.

[253] С 1884 года во главе её стоял Хусейн (Хасян) Жамалетдинов. В документах от 1912 года имамом числился также Хасян Жамалетдинов Багаутдинов. Х.Жамалетдинов был репрессирован в 1937 году. В 1923 году имамом при той мечети служил Халиулла Хусяинов (Хасанов) из бедняков. Тогда же обязанности азанчея выполнял середняк Хамет Шефетдинов. В 1923 году приход IV соборной мечети состоял из 541 человека – ЦАНО № 2 (Арзамас), ф. Р-150, оп. 1 а, д. 22, лл. 2-20.

[254] По другому источнику годы жизни Ф.К.Вахитова: 1882-1937 – Книга памяти жертв… Том III. С. 206.

[255] В 1909 году ею руководил Фатех Кабирович Вахитов (Фатех-мулла) (1890-1937).

[256] ЦАНО, ф. 1679, оп. 2, д. 672, л. 2.

[257] Подворная перепись Симбирской губернии. 1910-1911. Вып. VI. Курмышский уезд. Симбирск: Изд-во Симб. губ.земства, тип. А.П.Балакирщикова, 1914. С.90-91.

[258] Населенные пункты Сергачского уезда Нижегородской губернии в 1925 году. Нижний Новгород, 1926.

[259] Там же.

[260] ГОПАНО, ф. 1, оп. 1, д. 5569, л. 30 об; ЦАНО № 2 (Арзамас), ф. Р. - 150, оп. 1а, д. 22, лл. 2, 14, 20.

[261] ЦАНО № 2 (Арзамас), ф. Р-150, оп. 1 а, д. 22, л. 20.

[262] Поселок Бишболта располагался на окраине села Медяны.

[263] ЦАНО № 2 (Арзамас), ф. Р. - 972, оп. 1, д. 7, л. 37.

[264] ЦАНО, ф. 3074, оп. 1, д. 959, л. 2.

[265] Сенюткин С.Б., Идрисов У.Ю., Сенюткина О.Н., Гусева Ю.Н. Ук. соч. С. 237.

[266] ЦАНО, ф. 3074, оп. 1, д. 1131, л. 16.

[267] ЦАНО, ф. 2209, оп. 3, д. 9095, л. 148.

[268] ЦАНО, ф. 3074, оп. 1, д. 1131, л. 16.

[269] Сведения о разрушении мечетей были любезно предоставлены К.С.Салахетдиновым.

[270] Книга памяти жертв политических репрессий… Т. 2. С. 138.

[271] Там же. Т.2. С. 338.

[272] Там же. Т.3. С. 117.

[273] ЦАНО, ф. 2209, оп. 3, д. 13796, л.47.

[274] ЦАНО, ф. 2209, оп. 3, д. 13796, л.35.

[275] ЦАНО, ф. 2209, оп. 3, д. 13796, л. 4.

[276] Тарджемани Кашшаф (Тарджеманов Кашшафетдин, 1877-1943) – заместитель председателя и судья Центрального Духовного управления мусульман (ЦДУМ). Репрессирован в 1937 году. Умер в заключении.

[277] Кстати, и сам председатель колхоза Салямов был репрессирован: отбыл в местах лишения свободы шесть лет; репрессировали также его сына и дочь.

[278] ЦАНО, ф. 2209, оп. 3, д. 13796, л.35 об.

[279] Книга памяти жертв политических репрессий… Т. 3. С. 206.

[280] ЦАНО, ф. 2209, оп. 3, д. 13796, л.156.

[281] Книга памяти жертв политических репрессий… Т. 2. С. 297.

[282] Сенюткин С.Б. и др. 1998. С. 237.

[283] Биографии знаменитых жителей Медяны взяты из: Нижегородские татары: биографический словарь. Том 1. Нижний Новгород, 2008. С. 59, 89, 159, 161, 211, 267, 268, 275, 303, 392, 460, 540.

[284] ЦАНО, ф. 5899, оп. 1, д. 332, лл. 1-18.

[285] Об открытии новой мечети в Медяне см.: Борьба (общественно-политическая газета Сеченовского района Горьковской области). 1992, 4 сентября; Ленинское знамя (общественно-политическая газета Сергачского района). 1992, 12 сентября.

[286] Рашида. Религиозное общество мусульман «Медина». Исламское медресе «Рашида». Мухтасибат Краснооктябрьского района. Проспект. Без года.

[287] Там же.